В огонь. Валерий Терехин
network-системе почти не осталось, так, сынки, племянники дожимают бизнес… Да не переживай, теперь не имеет значения, побывал ты там или нет: треть советских дембелей уже передохло от такой жизни. Вот и надрываешься за себя, и за того парня…»
На этот раз погранцо́в было двое, по виду – коренные запорожцы: лобастые, курносые, въедливые. Оба по очереди вертели в ладонях истрепанный паспорт с вложенной внутрь иммиграционной карточкой.
– Сидоров… Иван… Петрович… Гарно смухлевали!.. – Лысый колол глазами, будто саблей, сверяя фото на карточке с живым оригиналом, и протянул документ волосатому.
«А это, между прочим, новый образец с дополнительными степенями защиты. Теперь я заорлован. Ксеришь страницу с фото, вытаскиваешь копию паспорта, а лицо заляпано двуглавой печатью. У американцев, небось, проступает долларовый слоган, и прямо в лоб стопроцентному янки. А в Израиле, видать, выскакивает звезда Давида – мордехаю на морду фэйса… Прежнюю ксиву по весне разодрали в клочья, в Витебске в давку попал, прорывался на славянский фестиваль. Документ выправил заново Хорунжий, у него в паспортном столе жена… третья или вторая?.. А ну их всех!.. Так, чего мнёмся, ребята? Каждый раз у вас всё по-новому: новые лица, новые придирки. Ieri. Oggi. Domani. Dopodomani[15]. Пассажир-одиночка всегда подозрителен».
– А це чо?!.
– К-кляк-кса по-по-под рос-с-с-с-писью…
Выбритый наголо погране́ц смерил его мёрзлыми глазками.
– Землицы крымской захотелось?.. Сибири не хватает?.. Вон как удумали кiяне – девяносто суток можете гадить здесь без визы, а нам в Россию разрешают только на три дня… Ну, чего в Запорожье наярился?.. Этот с вами?
Полусонные бабки-торговки замотали головами, в соседних купе затаили дыхание.
– В-в-вот п-п-путёв-в-вка… в-в-в… са-са-са-нато-торий…
Волосатый смял толстыми пальцами новенькую санаторно-курортную карту, будто перетирал банкноты.
«Вот это им надо! Снимут щас с поезда и отправят к дознавателю! Так и делают с теми, кто закурил, ежели нечем откупиться. Ну, а с тебя-то что взять, с мухортого, безденежного…»
– В Воронцовск зашастали, в Гориловку, в Гелическ… Турции вам мало, заелись на нашем транзите!.. И чего рыщите, чоботы перетираете на рiдной матi… Усе крiнiцы загадили, москалi!
Чтобы перебороть нараставшую панику, незаметно принял армейскую гимнастическую стойку: руки сцепил за спиной, ноги расставил по ширине плеч.
«А, вот кого ждут… Таможня, заступает смешанный наряд. Русак и женская половина с ведомственного конкурса красоты, системный блок – в нуле!..»
Тёмноокая красавица подплыла сзади. Голубой берет едва покрывал тугой пучок волос на затылке.
– Есть у вас ещё какой-нибудь документ, подтверждающий вашу личность? – Насыщенная модуляциями певучая мова, на русском ещё более очаровательная, взбодрила сердце.
– В-в-води-лительские… п-п-п-права… п-п-п-про-с-с-сроченчен-ные…
«Пожалей убогого. Ты мой последний шанс, Оксана или Стефа!» Отодвинув
Вчера. Сегодня. Завтра. Послезавтра (итал.).