Последняя ведьма Гарца. Галина Яцковская
протянула руку, чтобы погладить змею, и я с отвращением отвернулась, чтобы не видеть этого. Из дома вышел аптекарь, в общем, обычный, но со странностями. Он был, как положено, в белом халате, правда, чрезмерно просторном и длинном, на голове у аптекаря был бархатный голубой берет с сизым пером, и наконец, он был в очках, но в очках не было стекол.
«Без стекол лучше видно!» – улыбнулся аптекарь, перехватив мой изумленный взгляд. Если не придираться, это был симпатичный и совсем еще не старый мужик.
«Фрау Вильдфрухт предупредила меня, что приедет не одна. Мы с ней разгрузим товар и поговорим о делах, а для вас я уже сервировал кофе в саду! Пойдемте!»
«Как мило с вашей стороны!»
Я была счастлива отдохнуть от Гризельды. Маленький солнечный дворик с идеальным газоном и кустом рододендрона оказался окруженным высокой каменной стеной, чего в дружелюбной Германии не бывает. Круглый белый столик и два стула с изящными коваными завитушками стояли у искусственного прудика, который кишел здоровенными рыбинами непонятной породы. Аптекарь пододвинул мне стул, налил кофе в две чашечки тонкого фарфора и, удаляясь, небрежно бросил:
«Лилли составит вам компанию! Не скучайте!»
Змея возникла напротив меня в тот же миг. Свое длинное тело она аккуратно уложила кольцами на сиденье стула, а голову с капюшоном изящно подняла над столом и покачивала ею вперед и назад..
Капюшон! Кобра! Готовится к броску! Ловушка! Беги! Все это пронеслось у меня в голове, но сдвинуться с места я не могла. О, я знала, что такое ловушка. Это когда тебя угораздило выйти замуж за лузера и придурка, и ты вдруг беременна и ни за что на свете не хочешь иметь детей, этих крикливых пусечек, прихлебателей, заедателей твоей жизни, вампиров твоей энергии. Да и с какой стати! Мир перенаселен, у меня другие планы, и вообще рожать больно, а от придурка надо избавиться как можно скорее. Это ловушка, беги – топором зависло у меня в голове, но я была кролик под гипнозом и должна была неотрывно смотреть в прозрачные немигающие глаза Лилли.
«Будьте добры, передайте мне сливки!» – сказала змея. – «Зачем вы назвали меня гадиной? Это невежливо. Сама гадина!»
Я молча нащупала на столе молочник и деревянной рукой налила несколько капель в ее чашку.
«Благодарю вас, гадина!»
Лилли наклонила голову и быстрым язычком лизнула кофе.
Сейчас она подкрепится кофе, потом сделает молниеносный бросок, потом меня разрежут на мелкие кусочки и скормят этим рыбинам, которые с аппетитом смотрят на меня из воды.
«Стерва», – неожиданно сорвалось у меня.
Лилли отшатнулась, но тут же парировала:
«Сама стерва! Сама ядовитая гадина и сама стерва! Есть ли хоть один человек, о котором ты не думала бы плохо? Есть ли хоть один, кому бы ты не позавидовала? Есть ли хоть один, кому бы ты не пожелала зла?»
«Мерзкая тварь, ты будешь меня учить жить среди людей?»
«Сама