Тень аггела. Елена Юрьевна Чепенас
Никола. У них все так ладно-складно, и вот Машка замечательная, и дом в деревне, где они пашут с упоением и отдыхают с толком… А что у него? Только больница и есть. Аллочка? Он-то к ней привык за три года, но не спроста же сегодня все утро про Жорку Авакяна вспоминал…. Надо бы как-то все выяснить, но Никола не знал, как это делается.
Впрочем, стоит прежде с главной проблемой разобраться, а уж потом с Жоркой. Точнее, с Аллочкой.
Но когда Аллочка, уложив Машку, появилась в гостиной, он с недоумением понял: целых полчаса он только и думал про Жорку, про его дурацкие букеты и обожающие взгляды, которыми он обволакивает Аллочку, стоит ей возникнуть в обозримом пространстве.
Да, кстати, зимой он ездил на симпозиум в Австрию и привез Аллочке какой-то умопомрачительный набор из ежедневника, телефонной и записной книжки – натуральная кожа и золотое клеймо известной фирмы… Главное, не постеснялся вручить презент при Николе! Правда, Жорик и ему привез подарок – галстук, естественно, тоже фирменный. Но это, наверное, только для отвода глаз, чтоб у Николы не было повода возражать против подношения Аллочке…. Он и не возражал. Даже и не подумал, что все это выглядит, по меньшей мере, двусмысленно…
Аллочка появилась и поманила его рукой – мол, шагай тихо на кухню.
– Давай поедим, – предложила она, закрыв дверь плотнее.
– Не хочу. – Это прозвучало так резко, что она вскинула глаза. Никола добавил:
– Завтракал поздно, правда…
И вдруг неожиданно для себя бухнул:
– Слушай, у вас с Жоркой… что?
– Что?
– Ну, он так за тобой увивается…
– А… – протянула Аллочка. – Так это давно уже. Ты только теперь заметил?
Она не смотрела на него – возилась с посудой, и Никола почувствовал, как непонятная обида колючим комком перекрыла горло.
– А ты что?
Этот вопрос, как и все предыдущие, прозвучал глупо. Но откуда ему знать, как надо об этом спрашивать?
– А что я? – снова переспросила Алла.
Он развернул ее за плечи к себе лицом. Темно-серые глаза с зелеными крапинками были влажными и блестели.
– Что с тобой, Любавин? Никак ревнуешь?
– Я?! – он так бурно и неискренне возмутился, что самому стало смешно. – Кажется, да… Ревную.
– Бывает, – пожала плечами в его руках Алла, высвободилась и снова забренчала тарелками.
– Я ревную, да, а ты доказывай свою невиновность, – шутливо потребовал Никола. Почему-то он почувствовал неловкость, словно появился на публике в одном галстуке. В том самом, который привез ему Жорка.
– Брось, Никола. Из тебя не получится страстный влюбленный. Ты у нас хоть и веселый парень, и со всех сторон обаятельный, но на сильные чувства вряд ли способен.
И тут он просто рассвирепел:
– У кого это «у вас», позвольте узнать? И кто – «у вас» – способен на что-то там неземное? Может, Жорик Авакян? Ну так и флаг вам в руки! А мне, дураку, стоило ребенка послушать и бежать утюг выключать!
Он выскочил из квартиры, не вспомнив, что надо бы потише – Машка спит. Сбежал