До свидания, Пенни. Саша Светлая

      ***

      Пенни? Как он посмел? Что за вульгарный тип! Хорошее настроение! Меня разрывало от возмущения и… удовольствия. Да-да, мне было стыдно признаться себе в этом. Но чем ближе я подходила к своей комнате, тем выше поднимались уголки моих губ.

      Смех нахлынул на меня, как только я переступила порог своей комнаты. Отчего мне так весело и легко! Мне хотелось смеяться, кружиться, петь. Мне стало смешно от моей новой биографии, я даже подумала о своей милой маленькой Молли: «Не бойся, девочка, уж мы не выдадим тебя за кого попало». И я снова захихикала. Словно тысяча цикад щекотали меня изнутри своими лапками, громко стрекоча.

      Мужчина. Джордж Стоккер.

      Самый красивый мужчина в мире. Ладно, в этой богом забытой гостинице. И да, будем честны, конкуренция была не жесткой: длинный очкарик, два старика, да еще женатые джентльмены, но это так неважно. Такой красивый мужчина говорил со мной, и пусть у меня было так же не много конкуренток в этом зале, он смотрел на меня, улыбался мне и говорил со мной, спорил со мной! Как чудно и как прекрасно. Никогда еще ни один мужчина не разговаривал со мной, как с молодой женщиной и не смотрел на меня, как на женщину.

      Пенелопа Салливан. Пенни. Какая же она все-таки смелая, находчивая. Как ловко она отвечала на все его каверзные и провокационные вопросы!

      Я подошла к зеркалу и почувствовала, что, хотя еще не полночь, но волшебная карета Золушки начала превращаться в тыкву. Перед собой я обнаружила длинную, высокую, нескладную, с узкими плечами Дороти. Я прекрасно помню этот момент, когда я, приблизившись к зеркалу почти вплотную, думала: «Ну почему у меня нет хотя бы какой-нибудь милой ямочки на щеке? Ведь это так несправедливо. Все мы стоим до рождения в одной очереди, но я как будто была последней на раздаче и мне из всех достоинств внешности выпали лишь доверчивые глаза и приветливая улыбка – негусто». Более того, судя по моим нескольким фотографиям того времени, насчет приветливой улыбки я тоже погорячилась. Теперь представьте к этому набору еще и то, что я поняла спустя немного времени позже – потертое платье устаревшего фасона, необразованность которую можно было различить с первых же слов и, наконец, отсутствие воспитания, манеры держаться с достоинством и не краснеть при каждом слове и движении. И если бы не мои редкие, но очень душевные встречи с Лоуренсом, я, пожалуй, в довесок ко всему была бы дикаркой и страшно заикалась.

      Подавленная, я упала на кровать и зарылась лицом в подушку. Отчего я родилась какой-то неуклюжей и несчастной Дороти? Как было бы здорово быть слегка пухловатой светловолосой хохотушкой Пенни, такой как та официантка, например. Со свежим личиком, нежным румянцем и маленьким аккуратным вздернутым носиком. С такими козырями