Знойная пустыня. Кристина Арноти
чуяли во мне хищника, еще не прирученного Я не прощал им ни их преступления, ни их везения. Начиная с Брюсселя, у меня было только одно желание: содрать с них шкуру. Получат ли они когда-нибудь мою шкуру?
В шикарном магазине был только один свободный смокинг, ростом больше, чем нужен мне. Хозяин, коренной австриец, поручил меня своему портному, старательному азиату. Тот моментально устранил недостатки пиджака. Прибавил ширины на спине и, туго натянув рукой ткань, представил другой рукой узел перед воротом и спросил, этого ли я хотел. Я улыбнулся. Кроме празднеств в Бостоне и разных экзаменационных залов, я провел свою жизнь в джинсах и в куртках. По-видимому, я произошел от непритязательных обезьян: я был бы счастлив жить голым. Так что смокинг… Когда азиат обернул вокруг моей талии пояс цвета бордо из плиссированного шелка, я рассмеялся.
– И это?
– Необходимо, – сказал я. – И если бы могли сделать отвороты слегка блестящими, я бы мог…
– Но нет.
Мой цирковой костюм даже не был дорогим, а подгонка была бесплатной. Я не переставал удивляться: я буду участвовать в бале. Австрию и Германию осаждали изголодавшиеся люди, приехавшие с Востока, а фон Гагены танцевали. Каков мир!
После посещения портного я уселся на террасе Грабена и проглотил венский эскалоп. Моя материнская половина – австрийская, – дрожа от нетерпения, ждала, когда я начну пить пиво, кружку за кружкой, а моя французская половина требовала стакан божоле… Мудрость обязывает: я заказал бутылку воды, я хотел сохранить себя и иметь идеальный вкус для акул, заплывающих в пляжи Сиднея, их буфет… Поистине, Австралия меня притягивает.
После такого сытного обеда я прогулялся у собора Святого Стефана, отремонтированного и покрашенного. Мне хотелось быть человеком не опасным, как все прохожие. А у меня было ощущение, что меня разглядывают через увеличительное стекло. На меня направлены взгляды-вантузы. Может быть, это Сантос присматривает за мной из тюрьмы?
На следующий день, в полдень, я зашел за смокингом; азиат спросил, не хочу ли я его примерить. «Да нет». Удивившись, он поклонился еще раз. Через три часа я был в Мюнхене.
В аэропорту я взял напрокат единственный «мерседес», каким располагало агентство. Это стоило бешеных денег, но зато какая машина! Я оказался в отеле средней руки в центре города. В ожидании часа отъезда в замок ходил туда-сюда, потом переоделся к вечеру. Мою одежду бросил в единственный саквояж, вынул смокинг из коробки. Мне бы надо было спросить у Гарри, есть ли гостиница поблизости от замка: вместо того, чтобы всю дорогу оставаться в костюме пингвина, я бы оделся там, где проведу ночь.
Я покинул Мюнхен до шести часов, тем самым избежав пробки, и на хорошей скорости ехал по шоссе. В начале вечера прибыл в живописную деревню Винтердорф. Увидел симпатичную гостиницу в фольклорном стиле: крашеный фасад, цветы в дверях. Хозяйка, встретившая меня, была в восторге от того, что я знаю немецкий язык. Я ей сказал, что приглашен к фон Гагенам.
Проникшись доверием, хозяйка была неиссякаема. Многие друзья фон Гагенов проводят ночь в замке, а те, кто