Царство Беззакония. Адриан Лорей
Медуир был самым отчаянным из щитоносцев, которых я встречал, он действительно редко бывал дома, а под конец жаловался мне, ближайшему другу, что однажды выберет или службу, или семью, так как одно исключает другое. – Дэйран подобрал горстку листьев, лишь бы чем-то занять руки. Он погрузился в воспоминания. – Но Медуир был человеком чести. Он отказался от выбора и сложил голову во время одной из имперских чисток.
– Чисток?
– Прошло пятнадцать лет, а я помню, что он сказал. Что не может предать священную присягу нашего ордена и оставить императора в лапах язычников. Он думал, что император Аврелий лишь обманутая марионетка, и ты не представляешь, как он в это верил. Священники бы оценили его веру. Да, мы все надеялись, но он один был неотступен. Достойный человек. Однажды ночью он отплыл в Аргелайн в свой последний поход.
– Почему вы не рассказывали мне этого раньше? Почему молчали? – Фирс, вероятно, давно смирился с исчезновением дедушки, ведь у него были любящие родители и целое детство, незамутненное печалью. Но Дэйран еще ребенком повстречал Медуира, и практически всю свою жизнь служил разным императорам, а Первый Щит Холдви как будто бы оставался прежним.
– Вы ответите? – повторил Фирс, хмуро глядя на него.
– Это неважно. Медуир умер. Думай о живых. Ты вернешься к отцу в Алаонду.
– Но я хочу быть, как мой дед! Как Медуир Щитоносец!
– Мужчине важно стать собой, – осадил его Дэйран, видя, как на лице Фирса с безрассудным гонором уживается готовность снести горы во славу себе. – Запомни это раз и навсегда. Быть собой важнее, чем строить из себя кого-то, кем ты никогда не станешь. Но это не значит, что ты должен забывать уроки фехтования. А еще, ты должен помнить о скромности. Медуир был могуч в бою, как медведь, однако не искал почета.
– Это ведь мой дедушка вас научил, да?
– Чему?
– Сражаться!
– Большей частью, да. – «Намного большему, чем просто сражаться…»
– Значит, вы не такой уж и сильный…
Дэйран разыграл недоумение
– Это почему же?
– Ну как почему… ведь если он был великим щитоносцем, воином, то почему погиб так нелепо?
– Я не знаю, как он погиб, – улыбнулся Дэйран. – Может, он погиб, положив за собой множество язычников, и уже раненым добрался до императорского трона. Может быть удивленный император посмертно признал в нем своего друга и захоронил в императорском мавзолее. Повторяю, это неважно.
«Нет, на деле все было не так. Но ты этого не узнаешь. Да, он пришел во дворец. Да, положил огромное количество врагов, которые пытались его убить. Да, он преклонил колено перед Его Величеством, перед Аврелием Еретиком, но Аврелий приказал сжечь его на костре. И я видел обугленное тело Медуира, сброшенное на городскую помойку. Но ты этого никогда не узнаешь, потому что это неважно. Все уже неважно…»
– Смотри, – Дэйран показал на группу людей в балахонах, расхаживающих вокруг стелы Эвраксия Благородного. – Паломники.