Россия и движущие силы истории. Книга 2. Цивилизация психологической войны. Вячеслав Навроцкий
(цит. по Лебон 2001, с. 40). Когда перед Наполеоном действительно встала задача «управления еврейским народом», его искусство пропагандиста ему не помогло, но все же это хвастливое высказывание Наполеона не было лишено оснований.
Стремление Наполеона контролировать деятельность идеологов впоследствии закрепилось как общий принцип взаимоотношений между властью и гуманитарной наукой в демократическом обществе. Согласно этому принципу, самая главная монополия элиты есть монополия на создание идеологии, нарушение этой монополии ведет к потере власти. Только элита имеет право знать, что господствующая идеология – это набор мифов, который может меняться по ее заказу.
Вернувшись в Париж после поражения в России и получив известие о попытке переворота, предпринятой Мале и его единомышленниками, Бонапарт понял, что времени терять нельзя, и уже на следующий день, 20 декабря 1812 года, выступил в Государственном совете с речью, в которой объявил «идеологов» доктринерами, руководствующимися в своей деятельности не практическими нуждами государства, а теоретическими построениями. «Ваши „идеологии“, – заявил император, – разрушают все иллюзии, а время иллюзий, как для отдельных людей, так и для народов, – время счастья». Наполеон возложил на «идеологов» ответственность за неудачи во внутренней политике и даже за поражение в войне с Россией. Для непосвященных эти нападки императора на собственных пропагандистов могли показаться продиктованными исключительно заботой о собственном авторитете, но опасения Наполеона по поводу благонадежности «идеологов» были вполне оправданными. Выступить открыто против императора в 1812 году они не решились, но в 1814—1815 годах они это сделали. На следующий день после выступления в Государственном совете 20 декабря 1812 года речь императора была напечатана в Moniteur. Отрывок из этой речи приводит в комментариях к книге «Максимы и мысли узника Святой Елены» переводчик этой книги С. Н. Искюль11:
«Именно идеологии, этой скрытой под мраком теории сверхчувствительного, которая, с изворотливостью доискиваясь до первопричин, хочет заложить основание законодательства народов, вместо того чтобы приноровить законы к знанию человеческого сердца и урокам истории, следует приписать все несчастия Франции. Эти заблуждения должны были привести, и на деле привели к правлению аристократии. Кто провозгласил принцип восстания обязательным? Кто низко льстил народу, провозгласив его суверенитет, которым тот отнюдь не мог воспользоваться? Кто разрушил святость и уважение законов, поставив их в зависимость не от священных принципов справедливости, природы вещей и гражданственности, но только от воли собрания, состоящего из людей, коим чуждо знание гражданских, уголовных, административных, политических и военных законов?» (Бонапарт 2007).
Французская революция 1879 года обозначила начало активной
Составителем этого сборника высказываний Наполеона является граф Лас Каз (Las Cases), доверенный человек великого полководца, проведший вместе с ним последние годы его жизни. Ее полное название: «Maximes et Pensees du Prisonnier de Sainte-Helene. Manuscrit trouve dans les papiers de Las Casas». Книга была впервые опубликована не во Франции, а в Англии, в 1820 году, на английском языке под названием «A manuscript found in the portfolio of the Las Cases, containing maximes and observations of Napoleon, collected during the last two years of his residence at St. Helena. Translated from the French» (London, printed for A. Black).