О книгоедстве. Цви Владимирович Найсберг
и обрела полную силу данная тараканья рать.
А если кто в конечном итоге и стал ломовой лошадью, так это простой работящий человек, а лентяи вовсе не перевелись, их даже весьма значительно больше в то уж время явно так, собственно, стало!
80
Конечно, все тут дело было не в одних лишь пьесах гениального Чехова, вполне вот в те времена хватало и совершенно иных, вовсе не менее уж первостепенных и наиважнейших факторов, неистово формирующих все те новые радикально либеральные реалии.
Может, и впрямь творчества титанов российской литературы было бы еще никак не достаточно, чтобы до чего только запросто можно было обрушить лавину интернациональной дикости на головы всей той власть и впрямь-то сколь бесталанно и безответственно предержащей когорты?
Однако до чего непреложной истиной так и останется, собственно, то, что все те три классика общемировой литературы вполне ведь смогли помешать появиться на свет Божий другим, не менее, чем они (а может, и поболее), великим классикам только лишь некогда грядущего и последующего века.
81
Однако люди (чьи имена по большей части остались попросту совершенно неизвестными) были начисто стерты с лица земли большевиками, то есть именно тем бравым племенем пламенных демагогов, коему, вполне еще может статься, без Достоевского, Чехова и Льва Толстого, да и незабвенного Горького власть в руки, может быть, и не далась.
Именно эти люди и опоили свой народ опиумом неописуемой лютости, а потому он и загорелся неустрашимым энтузиазмом по достижению нисколько вот никак несбыточных мечтаний, которые были вовсе-то и близко неосуществимы без коренной перемены буквально всех психологических установок, движущих мысли и чувства среднего обывателя.
Причем успешно осуществить нечто подобное если и было возможно, то только лишь в течение долгой смены многочисленных поколений, да и последовательно и поэтапно, а не все до кучи собрав и воплотив более чем незамедлительно сразу…
Ну, а коль скоро все и вся кое-кому явно понадобилось делать именно так более чем незамедлительно и буквально-то в один присест, то тут уж без самой отъявленной патоки лжи и кровавых интриг было нисколько совсем не обойтись.
И кое-кто, безусловно, теоретически верно выверил все те вполне наглядные постулаты грядущей несветлой жизни со всей той восторженной лаской обнимаемых партией масс.
82
Причем надо бы более чем напрямик строго заметить, что этаким учителем мерзких политических смутьянов вполне возможно стать, в том числе и во всем яростно противопоставляя им все свои жизненные принципы и приоритеты, как, кстати, и громогласно предупреждая общество обо всей той лишь грядущей весьма и впрямь серьезной потенциальной опасности.
Вот чего по этому поводу пишет историк Радзинский в своей книге «Господи… спаси и усмири Россию. Николай II: жизнь и смерть».
Из письма Л. Шмидт (Владивосток)
«В журнале «30 дней» (№1,