Моя Наша жизнь. Нина Фонштейн
тогда будет только собеседование. Хорошо, что внутри себя я была достаточно адекватна в оценке своих дарований и способности стать сценаристом. Плюс формула: сначала узнать жизнь, а потом писать про нее. Плюс понимание, что после смерти папы, когда мама инвалид и получает мизерную пенсию, моя профессия должна приносить постоянный заработок. Плюс (последнее, но и самое важное) моя преданность папе и желание следовать его инженерной деятельности.
Стало быть, надо подавать документы в Станкин, Станко-инструментальный институт, где учат холодной обработке резанием, чтобы получить деталь нужной конфигурации из исходной круглой или квадратной заготовки, что в течение многих лет прочерчивала с папой. Если про трудность пройти двери отдельных вузов было широко известно заранее, то в остальных она часто зависела от конкретного расклада: состава комиссии, проводящей собеседование, свежей статьи в «Правде», стечения настроений и обстоятельств. (Впоследствии с 1977-го более 30 лет ректором Станкина был Ю. М. Соломинцев, сын известного политдеятеля М. С. Соломинцева с весьма известными преференциями обоих).
Собеседование назначили на шестнадцатое июля. Нарочно не придумаешь, но передо мной проходила собеседование маленькая аккуратная девочка по фамилии Иванова. Когда ее пригласили на собеседование, она отсутствовала не более пяти минут и вышла счастливая. Все кинулись к ней:
– Что спрашивали?
– Только, почему я решила поступать именно в этот институт. И сразу поздравили с приемом.
Я слушала ее ответы, уже двигаясь к заветной аудитории, потому что следующей вызвали меня.
В моем случае специальных обстоятельств было несколько. Во-первых, накануне во всех газетах было опубликовано сообщение о фракционной деятельности Маленкова, Молотова, Кагановича и зачем-то примкнувшего к ним Шепилова. Во-вторых, я была в новом, подаренном тетей Софой розовом платье. Платье было из довольно толстой ткани, и дырка от прокалывания каких-либо значков осталась бы в нем навсегда.
С этого и началось мое собеседование:
– Ты комсомолка. А почему мы не видим твоего комсомольского значка?
– Вчера было опубликовано постановление ЦК о фракционной деятельности… А ты знаешь, что Ленин писал о единстве партии?
– Что обсуждалось на июньском Пленуме ЦК ВЛКСМ?.
Я видела, что сидевшие человек двенадцать-пятнадцать немолодых человек различаются выражением лица, с которым воспринимают мои попытки ответить.
Я что-то успела прочитать накануне и соответственно сказать про важность единства партии;
относительно июньского Пленума наобум сказала, что там обсуждалась целина. Что-то бормотала и про отсутствие значка.
Кто-то из членов комиссии безуспешно пытался перевести собеседование в русло школьной программы:
– Что такое изотоп? – Я счастливо ответила.
– А как найти площадь…? – То же самое.
Кто-то все-таки спросил, почему я решила поступать