Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2. Николай Федорович Дубровин
опасался за свой тыл, тем более что из Илецка к Новосергиевску проходила большая дорога, весьма удобная для быстрого передвижения мятежников. Для помехи такому передвижению и вообще для обеспечения себя от всяких случайностей Голицын в Новосергиевске оставил два батальона пехоты, три эскадрона кавалерии и 10 орудий; последние по причине глубоких снегов только мешали движению отряда[152].
В день прибытия отряда в Переволоцкую крепость «злодейские партии из крепости Татищевой вертелись вокруг крепости, но всегда прогоняемы были». В четыре часа утра 21 марта князь Голицын лично произвел рекогносцировку Татищевой крепости, и так как его разъезды, подъезжавшие близко к крепости, не встретили никого, то князь и думал сначала, что Татищева, точно так же как и прочие крепости, будет оставлена мятежниками без боя[153]. Но посылаемые в течение дня частые разъезды к вечеру убедили его, что инсургенты намерены защищаться, что их собралось в Татищевой много, но сколько именно – князь Голицын не мог получить сведения[154]. Тем не менее, оставив в Переволоцкой крепости весь свой обоз и поручив охранение его подполковнику Гриневу с батальоном пехоты и двумя эскадронами[155], князь Голицын решился на следующее утро атаковать мятежников, имея в своем распоряжении не более 6500 человек[156].
В четыре часа утра 22 марта выступил из Переволоцкой, под начальством полковника Юрия Бибикова, авангард, состоявший из батальона гренадер, батальона егерей, 200 лыжников и трех эскадронов кавалерии. Чрез час по выступлении авангарда двинулись и главные силы. Неприятеля нигде не было видно, и Юрий Бибиков, приблизившись на четыре версты к Татищевой, остановился. Он выслал вперед разъезд из чугуевских казаков, который подошел почти к самой крепости, не встретив нигде неприятеля. Исполняя в точности приказание самозванца, мятежники тщательно скрывались за валами и в городе. Татищева крепость казалась опустелою, и трое казаков поехали узнать, не покинута ли она мятежниками. Стоявшие за воротами и следившие все время за движением разъезда Пугачев, Овчинников и Арапов выслали навстречу казакам бабу с хлебом и солью. На вопрос казаков: «Есть ли кто в крепости?» – она должна была заявить, что были злодеи да уехали, что теперь в городе никого нет и население просит князя Голицына вступить в крепость без всякого опасения. Хитрость эта не вполне удалась, ибо, лишь только казаки приблизились к воротам и увидели, что в городе и за валами стоит вооруженная толпа, они тотчас поспешили назад. Пугачев с Овчинниковым и несколькими приближенными бросились в погоню. Двое чугуевцев успели ускакать, а третий, исколотый копьями, был захвачен в плен. Самозванец пробовал допрашивать казака, сколько у Голицына войск, но тот, изнемогая от ран, мог только ответить, что 5 тысяч пехоты и 70 пушек[157].
Получив известие от прискакавших казаков, что мятежники приготовились к обороне, полковник Ю. Бибиков донес о том князю Голицыну, а сам двинулся
Рапорт князя Голицына главнокомандующему от 21 марта 1774 г., № 488 // Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. VII.
Рапорт князя Голицына от 21 марта 1774 г.
Рапорт князя Голицына главнокомандующему от 24 марта, № 504 // Московский архив Главного штаба, оп. 47, кн. VII.
Г.Д. Анучин ошибается, говоря, что подполковник Гринев был оставлен в Сорочинске (см.: Русский вестник, 1872, № 8, с. 492).
В своих рапортах князь Голицын не приводит численности отряда. Если бы все батальоны, полевые команды и эскадроны имели полный штатный состав, то силы князя Голицына достигали бы до 8 тысяч человек. Но так как в частях был недостаток в людях и командующий отрядом принужден был оставить гарнизоны в Новосергиевске и Переволоцкой крепости, то и следует предположить, что силы отряда, подошедшего к Татищевой крепости, не превышали 6500 человек.
Показание Пугачева 16 сентября и 4 ноября 1774 г. // Гос. архив, VI, д. № 512; Показание Ивана Почиталина 8 мая 1774 г. // Там же, д. № 506.