Радуга судьбы. Даниил Александрович Шишкин
и он не успел подумать о том, была ли она правильной или лишней:
– А… Как же ты до дома дойдёшь?
– Да как-нибудь уж дойду…
– Может, тебя проводить?
«Вот дурак! Что я говорю?» – сказал про себя Коля, пугаясь неизвестности.
– Ой, да не надо! – засмущалась она, – Я сама дойду! Не стоит.
– Нет, ну… – «Заладил! Ну, ну… Баранки гну! Сама говорит, не надо! Чего я лезу-то?» – это ж я тебя сбил, всё-таки давай провожу, а то… неудобно!
«Молодец! И что теперь будет? Ещё и сердце… Надо успокоиться, но как?» – уже почти в панике подумал он.
– Ладно, спасибо – улыбнулась она после паузы и немножко прищурила от улыбки нежные играющие светом и теплом глаза, – я тут недалеко живу, вон там, через дорогу.
– Отлично! – «Да, конечно, лучше не бывает! Ну и влип же ты! Выкручивайся теперь», – Давай, возьму, – «Как же её…» – Обопрись-ка.
– Хорошо…
– Вот так, – он взял её руку, боясь внезапной ошибки. В своём воображении он уже сам падал на лёд, а рюкзак улетал на пятый этаж соседнего дома. Всё шло как нельзя лучше, но это будто предвещало что-то страшное и нелепое. Казалось, это должно было обязательно произойти через мгновение. Руки начинали дрожать, Коля не знал, куда девать их, ум его не слушался.
– Уфф…
– Осторожно, поднимаемся… Молодец! Не больно?
– Нет, нормально. Встать могу, значит, не всё так плохо.
Повсюду на круглых сугробах драгоценными камнями сверкали звёзды, переливаясь в лучах дневного света. Ветви деревьев были покрыты снежным слоем, спадавшим с них при малейшем прикосновении. На одну из них сел воробей и, радуясь солнцу, стал изо всех сил чирикать, будто в этом звуке заключался смысл его жизни. Такой умиротворённой природой можно было любоваться вечно, но ведь и другое солнце, такое же тёплое и манящее, светилось теперь рядом с нашим героем. Он вёл под руку свою спутницу, пытаясь отвлечься на снеговика, стоявшего неподалёку с поднятой рукой из упавшей ветки и одобрявшего всё, что происходило вокруг. Коля правой щекой иногда ощущал щекотное и в то же время приятное прикосновение мягких волос пострадавшей девочки, заставлявшее его несколько раз вздрагивать, и пытался придумать, что сказать и как не сглупить. Неловкое молчание не могло продолжаться долго.
– А ты тоже в этой школе учишься? – прервала она задумчивость Коли и тем же спасла его.
– Да… В восьмом «А»…
– О, а я в восьмом «Б»! – с наивным восторгом ответила она.
– Здорово! – ответил он и сам не понял, почему это хорошо или почему это не должно быть хорошо, притворяться ли, что он этого не знал, или сказать, как есть. – Я новенький, недавно сюда перешёл.
– Ясно. А почему?
– Да просто там… шестидневка, второй язык, да и ехать дальше. А ты здесь с первого?
– Да. Вряд ли переходить буду, если только переедем. Но мне кажется, не должны. Уф… Побаливает… Нам туда!
Коля