Пронзительная жизнь. Маргарита Ронжина
приняла ЛСД, мало спала и ей больше всего на свете хотелось рухнуть в кровать. Она бы даже не удивилась, если бы потеряла сознание в кресле, пока ждала скорую. Но на деле, ее рецепторы и нервное состояние были приглушены, потому что еще не кончилось действие опасного вещества, дурманящего мозг. Она чувствовала слезы на лице, но в душе все было тупо, сухо и почти не больно, будто кто-то хотел оттянуть момент столкновения с реальностью, а потом ударить по сердцу со всей мощи.
Молодой врач велел взять документы – а они были всегда собраны в отдельную папку – и в процессе поездки до больницы отвечать на вопросы, чтобы заполнить карточку вызова и уточнить все нюансы диагнозов и состояния здоровья. Чтобы не доставлять удовольствие другому больничному персоналу, она быстро кинула в сумку пару нужных вещей, документы, натянула джинсы – грязные, с жирным пятном непонятного происхождения, и первую попавшуюся футболку и выбежала вслед за носилками. Мысли крутились и вертелись, и почти не хотели оформляться в единые рассуждения. Ей становилось все хуже и хуже с каждой минутой.
Голова была чугунная, весила не меньше ста килограмм, глаза плохо фокусировались, а желудок находился в странном предрвотном состоянии – когда думаешь, что сейчас вырвет, но не рвет и тебе становится еще хуже.
“Хоть бы он выжил…хоть бы мозг не пострадал…так мне и надо, суке…суке…суке…” – думала Саша только потому что должна была думать похожим образом.
В больнице ____ сразу повезли в отделение реанимации. Сашу с ним не пустили и ей ничего не оставалось делать, как просто сесть в коридоре и ждать. Она выбрала самую незаметную лавочку в углу, бросила рядом сумку, а лицо закрыла руками и постаралась замедлить биение сердца.
“Главное не спи, не спи, не спи, кому говорю…не спи”, – безуспешно шептала она про себя, пока глаза, подчиняясь железной воле химического вещества, закрывались все плотнее и плотнее. Она нагнулась вперед, неудобно легла на свои колени, да так и уснула. А когда проснулась, на улице светило послеполуденное солнце.
Кто-то похлопал ее по плечу. Саша постаралась ровно поднять голову, но внутри что-то зашумело, затрескало, перед глазами поползли световые червячки, будто в какой-то игре. С огромным усилием она сфокусировала взгляд – перед ней стоял взрослый врач скорой, который заходил в ее квартиру одним из первых.
– Все в порядке, состояние стабилизировалось, по поводу приступа вам нужно консультироваться с эпилептологом. Я вас провожу.
– Хорошо, – Саша с трудом встала, покачнулась и подхватила сумку.
– Где ваш муж? – спросил врач скорой, пока вел ее по коридорам к нужному кабинету.
– Его…нет, – запинаясь, проговорила Саша.
– А родители?
– Отец далеко, матери нет.
– Возьмите себя в руки, – добро, как-то по-отечески сказал ей врач и остановился перед дверью с табличкой “Невролог-эпилептолог”. – Вам тяжело, понимаю. Но если такое будет повторяться, то к вам придет соцопека, и вы потеряете ребенка. А вы знаете, как обращаются с детьми в Домах Малютки?
– Нееет, –