Совершенство. Ний Хааг
коротко вздрогнул едва заметный огонёк, Эйдан понял, что это светоотражающий маячок спасательного жилета, а он видит перед собой утонувшего моряка.
Оцепенение не отпустило даже тогда, когда мертвец двинулся навстречу. Страх оказался настолько всепоглощающим, что Эйдан не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. С распахнутыми глазами он следил, как утопленник приближается, как вертит истерзанной головой, словно принюхивается, и разевает дырявый рот. Лишённые пальцев кисти обоих рук двигаются перед мёртвым лицом словно пытаются загородить глаза от прожектора. На свету стала видна разорванная кожа на голове мертвеца, ломтями свисавшая вместе с волосами, а также затянутые бельмами страшные глаза, невыносимый взгляд которых остановился на тёмной кабине вездехода.
Именно этот «взгляд» вымерзших глаз вывел Эйдана из коматозного состояния – полярник нечеловечески закричал и резко вдавил педаль газа. Машина рванулась вперёд, подмяла под себя утопленника и с лёгкостью его переехала.
Эйдан убрал ногу с педали лишь спустя минуту; он всё ещё сжимал руль и смотрел перед собой. В ушах стоял глухой звук ударов о плоское днище вездехода, а перед глазами всё ещё мелькал исчезающий под коротким капотом скальп мертвеца.
– Не бывает! Не бывает! Не бывает!.. – твердил Эйдан исступленно, таращась в тёмное лобовое стекло. Насмерть перепуганное сознание безрезультатно стучало в дверь напрочь забаррикадировавшейся памяти в попытке вспомнить местное название бродивших в округе мертвецов из фольклора инуитов. – Не бывает! Такого же не бывает!.. Так сказал Ломак! Он так сказал!
Словно спиной чувствуя угрозу, полярник развернул вездеход кругом, и подвывая, впился глазами за пределы прожектора: там, за стеной света, находилось то, во что отказывался верить разум человека! Разогнанное увиденным воображение, рисовало жуткий образ утопленника, который заживо поедает белого медведя пока тот беспомощно рвёт мёртвую плоть, в попытке выйти из схватки победителем… Это именно «босоногий» так напугал и согнал с пляжа тюленей, это он ходил и разрывал раненных животных на берегу, а позже, когда на пляж пришли привлечённые грохотом ледника и запахом крови медведи, расправился и сними! Это он бродит в округе в поисках новой добычи и ему всё равно сколь силён противник!
На широкий укатанный след вездехода в свет прожекторов вышел мертвец. Двигался он небыстро и в раскачку, однако всё проворнее с каждым шагом. Сломанная тяжёлой машиной нога застревала в примятом снегу и резко разворачивала мёртвого моряка; он взмахивал рукой, вскидывал израненную голову в направлении полярника и с каждым разом проделывал всё это быстрей и быстрей. Из его грудины торчало несколько сломанных рёбер, а подёрнутые посмертной плёнкой глаза смотрели в яркие огни прожектора, за которым прятался живой человек…
Грохот одиночного выстрела резко пронзил ночную стужу. В оптический