Сошествие/Descensus. Александр Вулин
Заплатят много, вам признают все чины, да ещё и дадут на порядок выше. Господа, предложение действительно только здесь и сейчас. Мои сотрудники – он кратким движением руки, в которой змейкой блеснули серебряные чётки, указал группку столпившихся возле Жёлтого людей – дали мне всю информацию. Никто из вас не знаком со мной, но я знаю вас всех, некоторых – особенно хорошо.
Мрджану показалось, что Кукловод на долю секунды дольше задержал свой взгляд на Срджане. – Я знаю, что вы не упустите такой возможности. В остальном – дальнейшие слова он произнёс размеренно, сопровождая каждое звоном бусинки чёток – если кто-то не едет, на его место мы приведём десяток более сообразительных и смышлёных. Надеюсь вы понимаете это.
И опять на толпу легло глухое одеяло тишины. А слова поднялись вверх, к потолку и остались висеть там как дамокловы мечи: решительные и острые. Беззвучно, как тень Кукловод поднялся со стула и сопровождаемый вооружённой охраной покинул ресторан. И только тогда, когда одинокий стул возле стойки и звук уезжающего автомобиля подтвердили его уход, бывшие военные, будущие контрактники, набрались мужества, чтобы заговорить. – Кукловод, Африка! – раздавалось по углам. Они вновь и вновь повторяли эти слова, глядя друг на друга и сталкивая с глазами, в которых плескались такие же желания, и те же вопросы. Они хотели верить в то, что они слышали и есть истина. Они хотели бы, чтобы то, что они слышали и было истиной. Они хотели чтобы кто-то ещё кроме них самих укрепил их, терзаемую страхом, веру. Но всё проходит, в том числе и сомнения: один за другим будущие наёмники подходили и записывались, делая окончательный выбор. Отправление назначено через семь дней. У них ещё оставалось достаточно времени на алкоголь, похвалы, плач и проводы, если, конечно, было кому их провожать. Через семь дней их снабдят документами, поделят на группы, раздадут оружие и дальше пойдёт всё своим чередом – так думали они. Или, по крайне мере, хотели надеяться.
Те, кто согласились продать себя, получали аванс к которому прилагалось чувство собственного достоинства о наличии которого многие уже забыли. И они ринулись жить отведённую им неделю так, как будто она чужая и им выдали её в кредит. Они бахвалясь, рассказывали встречным и поперечным о своих будущих подвигах так, как будто они уже произошли. Они заполонили рестораны, бары, ночные клубы и публичные дома. Они пили так, будто завтрашнего дня не будет, и легко выкидывали деньги на ветер, поскольку это были деньги, заработанные торговлей собственным мясом.
Это была редкая неделя в жизни Срджана, Мрджана и Младжана, когда они расстались. Мрджан и Младжан поехали с визитом к родственникам, поехали повидать, бывших жён и их новых друзей, и даже умудрились во время особенно буйного пьянства, заехать в Сербию. Срджан не покидал Баня-Луку, большую часть времени проводя на реке Врбас, где днями рыбачил, несмотря на непогоду. Он не хотел никого видеть, а холодная река охотно отвечала этой его прихоти. Его единственным компаньоном был вокмэн