Свобода совести. Истоки, становление, правовая охрана. Азер Мамедзаде
религиозной свободы. Однако принцип веротерпимости или религиозной свободы должен проводиться культурным государством не безгранично, а только относительно религий, совместимых с интересами народного благосостояния (260, с. 453–454). Почти такого же мнения придерживается другой защитник религиозной свободы, исследователь К. К. Арсеньев. В своей книге «Свобода совести и веротерпимость (1905 г.) он признает, что государство не может допустить свободного развития в своей среде вероучений, проповедующих нечто, противное вечному закону нравственности. По его мнению, такие вероучения, явно и несомненно, противные вечному закону нравственности, должны быть объектом государственных мероприятий (256, с. 2). Профессор Л. С. Белогриц-Котляревский также полагает, что вообще право религиозной свободы не может простираться за пределы ненарушимости общественного порядка и принципов морали, а проф. М. А. Рейснер в числе границ свободы исповедания указывает на недопустимость публичной проповеди атеизма и открытой безнравственности (256, с. 98).
Известный российский социолог, публицист В. В. Берви-Флеровский (1829–1918 гг.), выступил за устранение всякого вмешательства политических властей в религиозные вопросы, за отделение церкви от государства: люди должны содержать духовенство за свой счет, и ничто не должно заставлять человека принадлежать к той или иной вере. «Вера должна быть вполне свободным делом совести человека» (23, с. 215–216). Революционер, поэт и публицист Н. П. Огарев (1813–1877 гг.) требовал осуществления «свободы проповеди вообще, равно для религии и науки». В деле выбора религии или науки, по его мнению, не должно быть никакого государственного принуждения, он должен обуславливаться свободным убеждением. Он выдвинул мысль о том, что «не только чистота науки, но чистота религии, для верующих, требует невмешательства государственной власти в религиозные дела» и что общество должно прийти «к сознанию необходимости свободы, т. е. чистоты, искренности и нескрываемости каждого убеждения». «Признание свободы убеждения, равно религиозного и научного» для Н. П. Огарева есть не только правовое требование, но и нравственное (239, с. 731).
Русские религиозные мыслители, философы и писатели: А. С. Хомяков (1804–1860 гг.), И. В. Киреевский (1806–1856 гг.), К. С. Аксаков (1817–1860 гг.), Ф. М. Достоевский (1821–1881 гг.), Л. Н. Толстой (1828–1910 гг.), B. C. Соловьев (1853–1900 гг.), Д. С. Мережковский (1866–1941 гг.), С. Н. Булгаков (1871–1944 гг.), Н. А. Бердяев (1874–1948 гг.) и др. оценивали негативно сложившийся союз между Русской Православной Церковью и самодержавием, они призывали к секуляризации общественных отношений и нравственному возрождению христианства. Например, С. Н. Булгаков писал: «Вековые преступления против свободы совести тяжелым свинцом лежат на исторической совести русской церкви» (34, с. 28).
Осмысление содержания свободы совести, с учетом специфики условий в России, нашло отражение в работах В. И. Ленина. По его мнению, религия является частным делом по отношению к государству, это служит предпосылкой