Песня цветов аконита. Светлана Дильдина
показалось, прошла куда быстрее, чем осень. Йири почти перестал испытывать страх в присутствии повелителя. С глазу на глаз они разговаривали. При гостях, допущенных в личные покои Благословенного, Йири становился тенью – он только прислуживал, так, что, казалось, все происходит и вовсе без участия человека.
Тооши он видел часто – тот его не замечал.
А в этот вечер Благословенный обратился к мальчишке с вопросом.
– Правда ли в нашем саду живет маки?
– Не думаю, мой господин, – тихо, но без запинки откликнулся тот, не поднимая глаз. – Маки порой любят шум, но покидают свои убежища ненадолго. А на Островке где он мог бы укрыться, чтобы не слышать человеческих голосов?
Брови у Тооши полезли вверх.
– Повелитель? – и, с недоверием оглянувшись на Йири: – Он умеет думать и говорить столь складно?
Благословенный с легкой иронией смотрел на обоих.
– Умеет, когда я захочу, – и добавил: – Занятный он. И неглупый. Может рассказать странные вещи. И людей чувствует…
– И что потом, повелитель? – удивленно спросил Тооши.
– Я и сам не знаю пока.
Йири, казалось, не слышал, что говорят о нем.
И настала весна.
Свадьба Аину была такой, какую положено устроить невесте высокого рода. Наряженная в роскошное одеяние, расшитое белым, огненно-красным и золотым, девушка улыбалась, гордо глядя по сторонам, гордо – и вместе с тем скромно, как и подобает невесте. То, что она плакала всю ночь перед свадьбой, никто бы не мог подумать – с помощью льда и других ухищрений все следы слез были убраны. Янтарь – камень верности – украшал рыжеватые волосы, пышно уложенные. Жених Аину выглядел куда более растерянным и робким, ожившую куклу напоминал, вовлеченную в хоровод блестящих придворных. Он, как и Хали, не строил иллюзий на будущее – великолепный хоровод и дальше станет нести их обоих, отодвигая все дальше, и рано или поздно они станутся за границами круга.
А Хали уже забыла про слезы. Впервые она рада была длинной церемонии – лишь в эти минуты девушка в центре внимания, это ее день, солнечный, как кровь Золотого Дома, первый и последний торжественный ее день…
Восточная степь
«Первый день месяца Угря, анна-и-Шаанэ. 333 год от Начала Великой Осады. Земли Солнечной птицы полны радости сегодня – светлая Аину, прозванная Хали, Желтым цветком, связала свою судьбу с достойным человеком ради общего мира.
…Они снова пришли – с речами о мире. Их речи всегда учтивы и холодны, как подземные родники, и столько же неведомого в них. И сами – холодные, прямые и тонкие, словно копья. Хорошие воины, хоть и тонкая кость. Опасны. Говорят, те, что на западе, за их землями, воюют с помощью отравленной стали. Эти же – сами отрава.
Вожди синну брали в жены их дочерей и сестер. А они брали лишь полукровок, словно зазорно влить в свою семью чистую кровь людей Огня, тех, кто может ходить по углям.
А после приехали двое. Дочь моей Шафран – и мальчик, теперь ее муж, тоже не чужая кровь. Внучку я не видел не разу, а его в десять лет увезли эти надменные. Долго смотрел я на внучку. Ээээ… Разве