Песня цветов аконита. Светлана Дильдина
во Дворце Лепестков стала – как струна тоо, прозрачно – звенящей. Натянутой до предела. Любимая игрушка. Неизвестно, завидовать ли ей, жалеть ли – торжество не бывает долгим.
Однажды он сорвался. С утра ушел к зарослям снежноягодника и полдня просидел там, в зимней еще сырости, неподвижно, пока его не забрали оттуда. Он не заболел. Тело не стало изнеженным за два с половиной года жизни в роскоши – у Отори, у Нэннэ… и здесь.
– Я знаю, что Благословенный оказывает предпочтение одному из своих зверьков – даже в сад его выпускает, и подолгу с ним разговаривает.
– Не искушай судьбу, брат, – лениво обронил Шену Белый Лис.
– Я сегодня видел его. Он принес цветы и сливовую лээ. Сначала я не взглянул на него – потом по обращению Благословенного понял… Да я бы понял и так.
– Помнится, ты смеялся над книгами о старине? Над теми, кто ставил все на кон ради прихоти?
– Я смеялся над тем, что смешно.
– Послушай… мне нет дела до бредней, Ханари.
– Он – как солнечный блик… так и тянет коснуться, но рука остается пуста. Cловно дикая птица – шевельнешься, и она улетит. Жаль, что из Восточного крыла не уходят в другие дома. Я взял бы его.
– Никто не смеет дотронуться до тех, кто был уже отмечен милостью Неба. Все справедливо.
– Демон, мы все же Асано Белые Лисы. Я попытаюсь добиться этого – я этого хочу. Наш дом сейчас в милости. Почему бы и нет?
– Да умолкни ты, наконец. Он не долго будет в милости, если ты начнешь позволять себе столь неуместные выходки. Они достойны дикарей – синну.
Теперь они стояли на одной доске, и эта доска качалась. Хиани наблюдал за ним молча, с улыбкой, но в черных глазах ясно читалось желание скинуть Йири с места, где раньше был он. Но он ничего не предпринимал. Так же заговаривал с подростком-северянином. Даже, кажется, предпочитал его общество всем другим – за исключением той, пепельноволосой, Лани. Так же щедро одаривал всем, чем мог – и получал такой же ответный дар.
И тот, и другой понимали – сделай неосторожное движение, и упадут оба.
Йири соперничества не хотел. Он вообще ничего не хотел – разве что дружбы. И жил, не гадая о будущем.
К Хиани его тянуло – за небрежную грацию, острый язык, гордость, не предусмотренную каноном. И он чувствовал себя виноватым, не зная, в чем.
А время шло.
– Если Белые Лисы будут так же ловить удачу, Шену скоро займет место второго из Тех, кто Справа.
– На это же место метит Каэси из Дома Мийа.
– Зимородки? Боюсь, это безнадежно. Асано сейчас – любимцы Благословенного; хоть и не все методы их чисты, он закрывает на это глаза. А они ненавидят Дом Мийа.
– Зато многие не любят Белых Лис… они имели наглость упасть и подняться.
– Тут не обошлось без помощи нечисти…
– Бросьте. Последний раз самого завалящего маки видели вблизи Сиэ-Рэн лет двадцать назад. А мелочь – что она может? Всё куда проще. Золото – и умение ловить, куда ветер дует. Младшие Лисы весьма в этом преуспевают, не чета дедам. А вот Мийа демонов бы призвали, лишь