Небо ближе к крышам. Рассказы и повести. Михаил Касоев
дочери. Без объяснений она полагала, что «брюнеткам клиентки больше верят, чем блондинкам». Так, исправляя несовершенство настоящего и укрощая будущее, Керо стала придавать судьбоносные смыслы кофейным лакунам случайных органических паттернов, оседавших на дне и стенках миниатюрных чашек.
От других кофейных миссионеров города Керо отличалась тем, что щедро использовала только фарфоровые чашки сервиза «Мадонна» (Made in GDR), барочная роспись которых придавала ритуалу гадания статус, художественность и некоторый историзм.
Она умело прикрывала допрос диалогом, не впадала в конфиденциальное бормотание и была не чужда новаторству.
Заметив однажды, как благосклонно действует на восприимчивость клиентки мелодия, исполняемая на пианино ученицей специализированной школы Элис, умницей-соседкой «из-за стенки», Керо согласовала со своим невидимым тапёром афишу выгодных совместных выступлений.
Керо тогда очень понравился чарующий термин, которым Элис характеризовала темп исполняемой сонаты – allegro non mоlto. «Вот-вот, быстро, но не очень!»
Быстро, но не очень шли её золотые, зажиточные годы. Осенью 1973 года Керо уже принимала клиенток в дефицитных итальянских сапожках. Цвета cappuccino. Лакированные, они при ходьбе, правда, умоляюще скрипели, словно хотели вернуться на родину.
«Я тебе так скажу…» – вертя в руках выпитую чашку и зорко вглядываясь в её дно и стенки, начинала Керо кофейное колдовство на языке своих ещё догородских предков.
Тут многие клиентки, за глаза говорившие о ней как о неотёсанной, неравной себе женщине, начинали заискивать перед Керо, как покупатель перед продавцом, рассчитывая, что уж им-то гадалка вылепит из кофейной гущи жениха получше. За то и платили.
По статистике, сто процентов молоденьких барышень, сидя напротив Керо, как голубки на насестах, капризно требовали детали встречи с возлюбленным. Керо, используя базовый стандарт: «Широко раскинув руки в стороны, вы бежите навстречу друг другу», – вдохновенно импровизировала на заданную тему.
Хрупкие, невинно сжатые коленные чашки прелестниц и девушек с изъянами начинали почтительно потеть.
Восемьдесят процентов из них при этом волновались, «а что на мне одето?» Выяснялось, что недавно в гардероб по заказу провидения поступило как раз нужное платьице. Оно волнующе накроет комплект подходящего нижнего белья, которое даже на бегу будет пробиваться из-под ткани пастельных (многих барышень почему-то смущало это слово) тонов рельефом потаённых бретелек, косточек и креплений, магнетически притягивающих взгляд восхищённого избранника.
Двадцать процентов барышень, преимущественно те, кто носили очки, как правило, переживали «а как ОН выглядит?» Керо ничего не слышала о такой науке, как физиогномика, но в строгом соответствии с ней описывала голливудского актёра Грегори Пека в ковбойском галстуке-боло. Его образ «шёл на ура» ещё и потому, что Гуджарати, влюблённый в слухи, безоговорочно верил: папа Грегори (Георгия) – родом «отсюда». До Октябрьской революции на Малой