Беглая Русь. Владимир Аполлонович Владыкин
янтарное, чистое зерно на ленточный транспортёр, который приводился в движение агpегатом, подпитанным током от местной дизельной подстанции. От неё, располагавшейся в ста метрах от тока, сухой ветерок доносил запахи масла и солярки. Двигатель создавал монотонный, беспрерывный, рокочущий гул. На току пахло пылью, запахами масел, солярки, нагретым на солнце металлом и зерном. А из степи, изрезанной балками и лощинами, веяло высохшими травами: полынком, чабрецом, чередой, коноплёй, пыреем. И весь этот душистый настой ветерок смешивал с сухим запахом жнивья, скошенного и обмолоченного хлеба.
На востоке степь больше чем, где-либо изрезана пологими и крутыми балками, во влажных глубинах которых били студёные ключи, растекавшиеся по всему руслу, наполнив его этакими болотистыми топями. Если ветер дул с востока, то из балок к посёлку и колхозному двору веяло родниковой свежестью, настоянной на иле и кисловато-терпком репейнике. Солнце палило так нещадно, что становилось нестерпимо работать не только на полях, но и на току, где от жаркого пекла можно было спрятаться только в тени молодых акаций и тополей, или в прохладном каменном зернохранилище. Xорошо, что на току было достаточно воды от протянутой несколько лет назад городской линии водопровода, позволившей установить на каменных столбах металлический объёмный резервуар для подвоза воды на фермы и свинарник, птичник и кошару. А молодёжь набирала в вёдра из колонки охладительную влагу и прямо тут же обливалась, спасаясь от нестерпимого зноя, тогда как работающим на полях бабам и мужикам приходилось терпеть жару, пока подвезёт воду дед Пантелей в деревянной бочке, поставленной на бричку…
Глава 13
За последние годы заметно постарел Семён Полосухин. Некогда его тёмно-русая, густая борода засеребрилась клоками седины. Теперь он реже её подстригал, отчего она, естественно, становилась длинней и кудластей.
Года два назад умерла его престарелая мать Степанида, последние месяцы она уже не вставала, совершенно ослепла из-за болезни почек. После её смерти хата как бы совсем опустела. В ту пору в армии служили оба его сына Давыд и Панкрат. И жизнь Семёну показалась какой-то скособоченной, враз утратившей доселе казалось нерушимую цельность. И такое положение усугубило его настроение, отчего он на время потерял интерес к хозяйству. Но когда отслужил срочную службу Давыд, Семён как-то враз приосанился, оживился, гордо держа перед односельчанами голову. Недавнее горе, вызванное смертью матери, притупилось, а потом и вовсе стало забываться, и для Семёна открылась новая полоса жизни. А туда-сюда скоро возвернётся и младший – Панкрат, вот тогда совсем станет веселей, радость заполнит душу до отказа. К нему вновь возвращались жизненные силы, он с новым порывом возьмётся за обустройство своего подворья…
По-своему радовала Семёна и дочь Стеша; она уже почти выросла, расцвела в милую и привлекательную девушку. В отличие от своих насмешливых братьев