Интеллигент. Сергей Николаевич Тихорадов
сам заместитель Тишкова майор Светлый. Еще бы кого третьего в их компанию, вышла бы троица: Тишков, Светлый и, допустим, Добряков. Но не было никакого Добрякова в ведомости на зарплату.
Рожа у майора Светлого выдалась темной. Не чумазой от боя, а словно бы присягнувшей на верность тяжелому настроению обладателя. Было бы странно радоваться визиту особистов из Златоглавой.
– Пошли, – угрюмо позвал за собой Светлый, словно он штатный палач, а этих двоих только что не помиловали.
По дороге ничего не выспрашивали, смысла не было. Снаружи время от времени гулко бухало, стрекотало, гудело пролетающими моторами. Видать, очень интересно было особисту, что скажут Лешик со Славой, раз он прямо сюда сунулся.
Вошли в кабинет. Кажется, на двери было «Завуч», но это могли и приколоться, повесить не ту табличку. Или особист сам постарался, конспирации ради. Не вешать же «Особист по вашу душу».
Из-за стола встал капитан, без улыбки вышел на середину кабинета. Морда незапоминающаяся, чуть скуластая, нос прямой, плечи средненькие, не для рукопашки. С такими плечами секретные приемчики знать надо. Зато рослый, выше среднего. Может почти любую лампочку сам вкрутить, без стула.
Слава почувствовал, что внутри головы начинается «невпопад», и посетовал, что не вовремя. Вот так оно всегда с «невпопадом». Сейчас уши мозгу врать будут, вот незадача-то…
– Капитан Рождественский, – представился капитан, – Особист по вашу душу, ребята. Контрразведка армии.
Слава задумался. Почему Рождественский-то… Лучше бы «Добряков», но это не «ский», а прозвучало явно «ский».. А еще Покровский хорошая фамилия, или сразу Троицкий, во! Не совсем то, но похоже.
Капитан Барский стоял с протянутой для рукопожатия рукой и вопросительно смотрел на Славу.
– Он контуженный, совсем малость, – пояснил Лешик, – Зависает временами, как-то невпопад.
– Понятно, – кивнул капитан Барский, – Все мы иногда зависаем, невпопад.
– Славка, разлипни, – потормошил друга Лешик, – Товарищ капитан с тобой беседовать будет.
Капитан осторожно пожал руку Славе, а на Лешика посмотрел и просто кивнул, мол, мы с тобой понимаем, что так лучше, потому что оба нормальные. Лешик тоже кивнул. Когда еще кивнешь капитану из контрразведки армии? Да и армии ли… У чекистов в их училище предмет «Техника вранья» каждый день в расписании.
– Вообще-то, меня зовут Василий, – многозначительно сказал капитан.
С его точки зрения многозначительно, а для Лешика прозвучало, как публичное признание в онанизме. Это отменяло и то, что он целый капитан, и вообще всю контрразведку от начала времен. «Хлопнуть Ваську по плечу, что ли», подумал Лешик. Или вздрочнуть на троих, вон и баба голая из журнала на стенке висит.
– Я рад, что вам весело, – пробурчал капитан, который на самом деле почему-то смущался своего имени.
Лучшее имя для чекиста все-таки Феликс, как ни крути.
– Да нет, товарищ капитан, – по-простецки сказал Лешик, – Нам не очень весело. Это я на картинку