Подмарка. Светлана Чернавская
и приговаривал: «Я, гад, все делаю на века: мою табуретку хоть из космоса бросай – не сломается!» Он и моей маме смастерил шесть табуреток и стол, прелестные – с витыми ножками, покрытые лаком. Они теперь стоят в моей квартире. И не ломаются.
Волшебная гора
…Если перейти Чернавку вброд, она у нашей пристани мелкая – у бережка, может, по колено, – то окажешься на земле другого села, Чернавы, а именно колхоза «Россия». Здесь и почва сероватая, рыхлая, не то что наш жирный чернозем. Это наверху, на полях, а сам берег – этакая круча, не обрыв, а прям гора, пока взберешься – дух вон. Она сложена, похоже, из сплошного известняка, камень на камне, между ними чернавскими стадами колхозных коров протоптаны дорожки. Вся гора разлинована, это видно издалека. Бедные животные, они на этих горных тропах копыта, наверное, сбивали, и трава еле успевала прорастать – так, редкие пучочки, не пощипать, но пастухи просто прогоняли их выше по течению реки, на выпас, где в низине трава сочная и много. Наверху известняк не валялся, вдаль уходили поля, лишь иногда глаз цеплялся за кучки других камней, крупных, похоже, из песчаника. Эта порода нашей местности несвойственна, камни притащил ледник, они находятся глубоко в почве и постепенно вырастают. При вспашке их отодвигают к краям полей, но через год-два прорастают новые. Мне любопытно было слушать рассказы про растущие камни, это казалось чем-то сказочным, но ничего странного в явлении нет: у грунта и камней разная плотность, разный коэффициент расширения при нагревании, их из-за перепада температур земля из своих глубин постепенно и выталкивает. Так что время собирать камни на чернавских полях, пожалуй, никогда не закончится.
С этой верхотуры вся Подмарка – как на ладони. Семь домиков, окруженных садами, огороды, уходящие к речке, пристани. Две из них свое название оправдывали – лодки на привязи, деда Андрюхи и деда Васяни. Они два родных брата, тогда еще здравствующих, а мой дед Захар был третий. Наверное, и у него тоже имелась лодка… Подмарка в долинке, наш дом крайний, в устье ручья, с огромным участком. Налево – тропинка в Троицкое, через Песчаный овраг, мимо заброшенного свинарника, где теть Наташа работала, вернувшись с Урала. И Троицкое видно, и даже Чернаву, если привстать, а еще лучше – подпрыгнуть. Направо – при впадении ручья – заросли ракиток, дальше – самое глубокое место в Чернавке, называется Лобань. Там, похоже, в стародавние времена тоже стояли дома, может, какой Лобан проживал, умный или твердолобый мужик. Так вот, в войну в это место наш самолет сбросил боеприпас – бабушка рассказывала. Говорит, бабахнуло – мы с жизнью попрощались. Видимо, мотор отказал, и летчик таким способом вес самолета уменьшил, чтоб успеть его посадить. За полями находился аэродром, там до сих пор есть площадка. Полетел в ту сторону, неровно как-то, но взрыва не слышали – слава Богу, приземлился. Военные действия в войну на Подмарке не происходили, но части поблизости размещались. При отступлении бабушке оставили раненого солдатика, она его выхаживала и,