Головная боль генерала Калугина, или Гусь и Ляля. Наталия Романова
конечности слушались с большим трудом.
Пришлось заставить себя встать, потоптаться на месте, ощущая берцы на ногах, как пудовые гири. Хорошо хоть бронежилет с неё сняли, как и ненавистную каску.
– Простите, – подала голос Ляля, почувствовав голос природы. Оказывается, не все органы в её организме застыли от страха, некоторые очень даже работали, большая кружка чая просилась наружу. – А где здесь… уборная?
– Уборная?
Даша посмотрела на говорящую, как на восьмое чудо света, задумалась на секунду. Скосила взгляд к шторке в дальнем углу, видимо, туда, где эта самая уборная находилась.
– Попудрить носик можно от двери налево, там поймёшь, – ответила она.
Ляля выглянула. Оказалось, что дверь блиндажа выходит в глубокую траншею, но когда час назад Лялю сюда по ней волокли, она была в таком шоке, что этого даже не осознала.
Полная тишина, не слышно ни птиц, ни зверей, ни человеческой речи. Ни души вокруг, только бесконечное небо над головой. Крадучись двинулась вдоль плотных песчано-красный «стен», плавно уходивших в сторону.
Слева обнаружился закуток, вырытый для одного стоящего человека, вряд ли это то, что нужно, но искать дальше сил не было, уж очень сильно хотелось, к тому же страшно… Тишина неестественная какая-то, как в фильме ужасов перед кульминационным кошмаром.
Дёрнула молнию, приспустила штаны, для верности ещё раз огляделась. Всё та же тишина и пустота, они как на Марсе находились, даже земля с красным оттенком.
Едва закончила свои дела, как что-то громыхнуло, сердце, точно так же, как было на дороге, ударилось о рёбра, зашлось в панике, ища убежище, стремительно улетело в пятки, заявив, что сейчас разорвётся. В ушах раздался неясный гул, и ровно в этот же миг что-то огромное сбило её с ног, погрузив в жар и темноту.
Она лежала на спине, жмурясь изо всех сил, чувствовала затылком жёсткую землю, локтём камень, голой пятой точкой, что земля не только жёсткая, но и горячая от солнца. Сверху на ней что-то лежало. Огромное, живое и грубо матерящееся.
– Вставай, давай, быстро! – отрывисто приказали ей.
Не дожидаясь ответа, дёрнули наверх, поставили на ноги, заодно подтянув штаны с трусами, схватили и на счёт три заволокли обратно в блиндаж, а ведь Ляле казалось, что она далеко отошла.
– Не, я, естественно, обожаю, когда девки подо мной трусы стаскивают, всем сердцем люблю девок без трусов, но не под обстрелом же! – оглушил затащивший Лялю блиндаж, вызвав громоподобный смех окружающих.
– О, здоров, Слав, – продолжил он, будто совсем не удивившись встрече. На неё и шёл, собственно.
– Здорово, Гусь, – в тон ему ответила Славка.
Ляля судорожно заправлялась, пятилась от высокого широкоплечего капитана, стоявшего, широко расставив ноги в огромных берцах. Интересно, какого размера, сорок пятого, сорок седьмого?
– Чего хотел? – посмеявшись до слёз, спросила Даша.
– Да чего-то тянет, – поводил рукой капитан. – Я бы сам мог, да неудобно левой рукой, –