Господин Уныние. Диана Кеплер
Ты эксцентричен, но не демонстративен. Приятно иметь дело с таким пациентом, – сказала она. Но мне только и казалось, что это фальшь. Что она просто делает это из жалости. – О результатах ты потом сможешь поговорить с врачом, если Мария Дмитриевна посчитает это безопасным для тебя. А теперь давай я дам тебе на выбор восемь картинок. Тебе нужно выбрать из них две. Это могут быть предметы и персонажи, придумай, что могло бы произойти с ними. Дай название этой истории.
Она показала мне восемь рисунков, на которых были изображены летящий над деревней парашютист, нож, дерево, очень странный пятнистый динозавр, цыплёнок с длинными ресницами, мышь, поднявшая кверху лапы, извергающийся вулкан и старый замок. Мне захотелось выбрать дерево и мышонка. Признаться, я очень люблю тему леса. Некоторое время назад, да и сейчас ситуация не особо изменилась, я был до смерти влюблён в своего психотерапевта. В подробности я стараюсь не уходить, ведь размышления о ней всегда приводят меня к нервному срыву. Я пытался подарить ей подарок на её день рождения. Любой другой на моём месте выбрал бы купить что-то, но я маниакально бегал по лесу и собирал цветы в большой сборник сочинений Маяковского. Пока эти цветы сушились, я старил листы бумаги в чёрном чае, чтобы создать эффект колдовской книги или чего-то подобного. Делал корешок для травника, изучал скандинавскую и кельтскую мифологии, чтобы потом написать туда легенды и мифы. Я очень много потратил на это сил и времени, а по итогу получил замечательную книжицу со стихами, сказаниями и вклеенными туда цветами и листьями. Звучит интересно, да только она не забрала этот подарок. Сказать, что я был в отчаянии – не сказать ничего. Наверное, после этого и стало понемногу уходить моё жизнелюбие. Раньше я вспоминал о ней каждый день, это была навязчивая патологическая влюблённость, которую я не мог больше контролировать, но на которую в определённый момент перестало хватать сил. Я считал дни до встречи с ней, но это просто стало очередной зависимостью. Я сбился со счёта где-то на цифре «478», всё ещё вспоминая о ней каждую дьявольскую ночь.
Я поднёс руку к лицу, касаясь указательным пальцем кончика носа, и попытался начать рассказывать историю:
«Жило-было дерево в густой чаще. Оно было высохшее и грузное. Ему не хватало света, потому что другие молодые деревья тянулись ввысь, забирая шириной своей кроны всё солнечное тепло… Поэтому у высохшего дерева опали листья, согнулись ветви, и оно превратилось в скрипучую корягу. Вдруг дерево увидело больную мышку, которая легла под его корнями, взывая о помощи. Она жалобно пищала очень долго, прежде чем её медленно начала сжирать предсмертная агония. Но у дерева не было сил помочь несчастной мышке. Оно было плотно усажено в землю, без возможности даже пошевелиться. Да и как обыкновенное дерево может спасти жизнь? И тогда оно горько заплакало, роняя последний полупрозрачный лист на уже безжизненное тело мышки. Теперь ему остаётся только ждать, когда оно наконец засохнет навсегда…».
Екатерина подняла брови и опустила