Все мои дороги ведут к тебе. Книга третья. Ольга Шипунова
Я хотел спасти тебя от нищеты. Ведь она хотела тебя лишить всего. Я думал, если ты все потеряешь, то буду не нужен тебе! Разве я мог тебя обеспечить как Пурталес? Все из-за тебя! Все! Я ненавижу себя за это! Я убеждал себя, что стоит мне захотеть, и я все прекращу. Я же свободный! Да, особенно теперь, когда я сам и посать не могу сходить! – он горько усмехнулся. – Но, оказалось, что я просто идиот. А теперь еще калеченный идиот! И уже ничего не вернуть. Ничего! – он судорожно подтянул единственную ногу, пытаясь перевернуться на бок к Ольге спиной. – Ты должна уйти! Не приходи больше! Не выйдет ничего! Прошу тебя, ради всего, что было, не приходи больше! Никогда!
Слезы текли и текли по ее щекам, пока она продолжала сидеть на краю его кровати и вглядываться в изгиб его подбородка, в выглядывавшую кость ключицы, в острый, нервно вздрагивавший кадык. Горечь, с которой он клял свою судьбу, сжимала ей сердце. Она попыталась дотронуться до его спины, но он нервно одернул все тело, сильнее забиваясь в угол кровати. Она отказывалась верить в то, что он смирился и прекратил бороться.
На следующий день, в воскресенье, в свой единственный выходной, она решилась на отчаянный шаг и пришла в госпиталь с Анечкой. Малышка в нежно-розовом платьице и такой же панамке, что Ольга перешила из собственного платья, сидела у нее на руке, большими темными глазками озираясь по сторонам и периодически пугливо прижимаясь к матери щекой. В госпитальном коридоре было довольно оживленно в дневной час. По коридору то и дело переносили раненых, быстрым шагом ходили сестры, мелькая длинными белыми косынками. Его кровать была пуста.
Прижимая к себе дочь, Ольга некоторое время стояла в нерешительности, гадая, куда его могли перевезти. Когда в коридоре показалась сестра с белой металлической тележкой с лекарствами, то, проезжая мимо его кровати, взглянув на Ольгу, она заморгала глазами, потом отвела взгляд и перекрестилась. Краска отхлынула от Олиного лица, она вцепилась в руку сестры и закричала, совершенно теряя разум:
– Что? Что стряслось?! Где этот раненый?!
– Так это, – сестра подняла на нее глаза, – ночью пытался удушиться…
– Что?! – ноги ее подкосились, вцепившись в ближайшую кровать рукой, крепче прижала к себе малышку и в истерике закричала: – Где он?! Проводите меня к нему! Я хочу его видеть! Где он?!
На ее истерику прибежали еще сестры, пытаясь ее успокоить, но Ольга металась по коридору, пытаясь найти Гришу, не замечая, что малютка на руках тревожно захныкала, глядя на рыдавшую мать. Одна сестра обхватила ее за спину и повела вон из коридора, говоря осуждающе на ходу:
– Негоже здесь шуметь. Многим из них и так не сладко, вы еще шумите…
– Проводите меня к нему. Я должна видеть его, – выла Ольга, пытаясь удержаться на ногах, не веря в то, что снова могла его потерять, и не заметила, как ребенка подхватила вторая сестра, пытаясь успокоить малышку.
– Да жив он, откачали, – сказала другая сестра, подводя ее к большим двойным дверям со стеклом, на которых висела надпись «ПЕРЕВЯЗОЧНАЯ». – Кто