Все мои дороги ведут к тебе. Книга третья. Ольга Шипунова
молчания. Она лишь с блаженством прижималась лицом к его шее и тихо шептала:
– Любимый мой… Единственный мой.
Отгоняя нахлынувшие чувства, Ольга встала на Елизаветинской улице, где на удивление горели сразу несколько фонарей, а окна гостиниц там и тут манили приятным желтым светом. Ольга смотрела на трехэтажное здание гостиницы «Националь». Любовь, что наполняла ее сердце, толкала без раздумий сделать шаг в ее сторону и тут же мучительно останавливала. Лишь бы Гриша не узнал. Нельзя, чтобы он узнал!
А если узнает? Ведь он будет задавать вопросы. Вдруг догадается?
Страх противно расползался внизу живота, отдаваясь в ноги.
Но ведь по-другому никак. Им нужны документы на выезд. К Грише начало возвращаться зрение, и доктор Степанов из госпиталя утверждал, что во Франции ему смогут помочь еще больше его восстановить. Уехать из Астрахани было проблематично. Знакомые посоветовали попробовать через Царицын. Поэтому надо, чтобы не узнал. Уж она постарается.
Глубоко вздохнув, Ольга решительно перешла улицу и потянула за кованую ручку высокой тяжелой двери.
На первом этаже гостиницы размещался ресторан, окна которого, декорированные кремовыми шторами, гостеприимно приглашали зевак заглянуть и отведать горячительных напитков – не на каждый кошелек, но на любой вкус. Местечко пользовалось спросом.
Они как-то с Пурталесом бывали здесь, в той, прошлой жизни. Тогда здесь играла арфистка и выступал какой-то нудный местный купец. Ольга тогда еще подумала, что кроме толстого кошелька, в этом зануде нет ничего мужского. Не то что в ее Грише! Снова что-то заволновалось внизу живота. Ради него она готова на все!
Окинув взглядом пространство некогда приличного заведения, которое было залито электрическим светом, ароматами еды, алкоголя и дымом сигарет, сразу бросились в глаза перемены. Как и прежде, первый зал, что занимал большую часть, был заставлен в три ряда небольшими столами и венскими стульями с круглыми спинками. Но теперь за некоторыми из них сидели матросы Волжской флотилии. Их черные кителя и полосатые тельняшки сразу бросались в глаза, как и довольно громкая ругань и пьяный хохот. Прежде в подобных заведениях невозможно было встретить нижних чинов, зато теперь они вели себя, как хозяева.
Заметив их, Ольга невольно выше приподняла воротник пальто, отворачиваясь. Слава богу, догадалась спрятать волосы. Ее сила и слабость была в красоте. Прежде эта красота ей служила верой и правдой, но теперь в новой жизни и когда у нее был Гриша, она ей только мешала. Излишнее внимание со стороны посторонних мужчин теперь вызывало неприятные чувства, даже отвращение. Если эта пьяная компания начнет приставать, она точно не сможет вовремя вернуться.
Чуть поодаль сидели совсем обрюзглого вида мужики с грязными бородами. Стол их был пуст, если не считать граненых стаканов и бутылки из зеленого стекла.