Неохазарус. Мурат Юсупов
майская листва нежилась под легким прикосновением те-плеющего с каждым ясным днем ветра, и Тимуру казалось, что свет, поде-ленный на дольки, проникнет в такой день даже в самые потаенные блинда-жи и землянки, а в его комнату уж тем более. Утренняя гимнастика сделала его тело гибким и легким, как облака, живущие в высоком прозрачном небе.
И чтобы не думать об отъезде Умы, и особенно Исламчика, Тимур решил загрузить свой день под завязку, решив все же пойти на прием в мэрию в ка-честве гостя со стороны друга семьи политика Гаджи Рамазанова, с которым Тимур был заочно знаком. Утром того дня позвонил Алихан и попросил его поприсутствовать на встрече и поприветствовать Гаджи от его имени. Выхо-да не было. Тимур озаботился просьбой Алихана и по причине обязательно-сти в отношении поручений старших, и из уважения конкретно к Алихану. Он нехотя, скрипя всеми фибрами души, но все же собрался, влезая в такой ненавистный ему своей теснотой, выходной костюм, а особенно галстук, представляя, что приблизительно так же затягивается петля на шее само-убийцы, и раскрываются сфинктеры. «Фигурейшен не стандарт, шея корот-кая… Слушай, вах, как они эти галстуки носят?» – злился Тимур, не нравясь себе.
Прием мало интересовал Тимура с точки зрения извлечения выгоды. Его интересовала сама атмосфера приема, которую в результате он хоть и хотел, но познал не полностью, благодаря своей нелюбви в кавычках, к халявному, и отнюдь не дешевому, спиртному, и оказанному уважению знакомому конь-ячнику, с которым он накачался так, что отдельные нюансы вечера напрочь ускользали от его погорячевшего взгляда. После седьмой рюмки коньяка, Тимур оживился и полностью забыл, что из вежливости необходимо подой-ти к Гаджи Рамазанову, а вместо этого, с удвоенной силой принялся знако-миться с молодыми, как он в последствии узнал, чиновницами и журналист-ками. Светский прием, необычная атмосфера фальши и лицемерия, официоз, не спадающий с лица даже в сильном подпитии. Из кинофильмов, книг и га-зет он знал, что попал в мир света и светского великолепия, лоска, фальши и интриг.
Прекрасные дамы и элегантные мужчины плыли по залу с высокими, как небо потолками, и вокруг лики, полные высоких и благородных мыслей. Ти-мур переживал, сможет ли он говорить членораздельно и убедительно после недельного молчания из за ссоры с Умой, вспомнит ли стремительно ме-няющуюся динамику звуков. Коньячнику предстояло вручать заместителю мэра хрустальную саблю с коньяком, а от этого он мандражировал, и в отли-чие от Тимура, совершенно не пьянел.
Тимур несколько раз ловил на себе заинтересованный взгляд Рамазанова. «Подойти, не подойти, подойти. Обязательно, надо – гадал Тимур. – П-поп-по-о-озжи, еще рано.» И все откладывал и переносил момент знакомства. Коньячник неожиданно исчез из поля зрения Тимура и затем также неожи-данно объявился рядом с Рамазановым. «Вот подхалимская ро-ожа. Любят они перед шишками пре-есмы-ыкаться.» – думал Тимур. «Ну и что Рамаза-нов? И что там мэ-э-эр? Подумаешь, такой же из крови и плоти, как