Инязовки. Наталья Борисова
на нашу свободу. И вдруг обнаружили, что мой военный неукоснительно следует за нами на расстоянии двух метров. Около краеведческого музея серьезный лейтенант догнал нас и заторопился высказать все сразу. Как у пойманного нарушителя стал выпытывать мою фамилию и группу.
– Поехали, Анастасия Иванова, к моему деду, – неожи-данно заявил он. – Я что-нибудь оставлю тебе на память.
Я, наконец, осмелилась спросить, как его зовут. Лейтенант оказался обладателем имени Слава. Мы свернули к общежитию на Ленина-стрит. В дверях я задержалась, сохраняя готовность убежать.
– Есть в тебе что-то хорошее, Анастасия Иванова! – сказал Слава. – Я еще найду тебя.
В глубине души я надеялась, что встречу на танцах Бориса, как год назад, в такой же теплый июньский вечер. Однако на танцах он не появлялся. Среди огромной толпы танцующей молодежи не было ни одного парня, кто бы мог достойно заменить его отсутствие. Складывалось впечатление, что он вообще перестал существовать в природе. Пропал человек, бесследно сгинул в загадочном Бермудском треугольнике!
Как говорят французы, во всякой таинственной ситуации надо искать женщину. Тогда все встанет на свои места, и объяснение непонятному придет само собой. Наверное, этот ловелас, привыкший к легким победам, не знающий отказа дамский угодник опять кого-нибудь сбивал с толку. Отрабатывал очередной, более доступный вариант? Я негодовала, что так легко попала в его сети. Предатель! «Севильский озорник»! Чем же он покорил меня? Смотрел с немым восторгом, как на звезду первой величины, в собственных глазах поставил на пьедестал? Обеспечил чувство защищенности, как маленькую девочку, за руку повел в мир любовных страстей? А я купилась с первой минуты. «Это судьба!» И сколько нас, таких дур? Все во мне кипело, как в котле, где варилась похлебка для чертей (или сами черти?)
– Пришел бы на «Юность», а я забралась бы на последний ярус и сбросила ему на голову камень, – говорила я Ермошке, безмолвно внимающей моим монологам. – Пусть бы истекал кровью. Мне не жалко. Я ведь садистка.
Мы сдали экзамены и стали готовиться к отъезду. Перевернули в комнате все вверх дном. Последнюю ночь спали по двое на одной кровати. Оставив свою «авгиеву конюшню», мы разъехались по домам.
Прощай, Иркутск, город, где я полюбила его. Кровь моя отравлена твоим воздухом.
Глава 7. Практика устной и письменной речи
В тихой домашней обстановке я почувствовала себя, как остановленный на всем скаку конь (вернее было бы сказать « лошадь», но это звучит грубо). Еще вчера я неслась во весь дух, чтобы все успеть. И вдруг оказалась в условиях полной тишины и спокойствия. Потрясающе! Я никому ничего не должна. Чем заняться?
– Отдыхай! – сказал отец.
– Интересно, как? – растерялась я.
Я отоспалась и отправилась совершать «наполеоновские» забеги. Первым делом – подруги, одноклассники, а потом – как карта ляжет. В родном