Записки невольника. Николай Молчаненко
Макаров, которого я мысленно уже похоронил. А он, как оказалось, выжил и вернулся из госпиталя. Это тоже своего рода чудо.
30 января 1943 года
Карл продолжает удивлять своими рассказами о Франции, где он бывал не раз. Конечно, я читал о ней у Мопассана, Золя, Флобера, Бальзака, но особенно сильное впечатление оставили романы Дюма. Его приключенческие истории настолько захватывают, что кажется, будто сам бродишь по улочкам Парижа с мушкетёрами.
Но вот что удивительно: то, о чём рассказывает Карл, я ни у кого из писателей не встречал. Он делится такими интимными подробностями жизни, что сначала всё это казалось мне вымыслом, чем-то совершенно невероятным.
Однако Андре, наш французский товарищ, подтверждает слова Карла. Андре говорит об этом с такой непринуждённостью, с улыбкой, что я невольно задумываюсь о том, насколько отличается их отношение к жизни, к свободе, к любви от нашего. Он с поразительной откровенностью рассказывает о своей жене, об их отношениях, как будто это не что-то сокровенное, а самая обычная тема для разговора. Теперь, слушая его, понимаю, насколько скромен был Мопассан в своих рассказах о свободной любви.
И что особенно любопытно: многие французские слова, которые использует Андре, уже давно стали привычными для нас, русских. Я всегда думал, что понимаю их значение, а оказывается, они пришли к нам ещё в те времена, когда русская знать говорила по-французски, и, возможно, не знала толком русского. Эти открытия заставляют меня переосмысливать многое из прочитанного.
Работа в ночную смену отрезает меня от друзей, и часто на меня накатывают невесёлые мысли. Мы оказались здесь не по своей воле, вместо фронта и борьбы за свою землю мы трудимся на заводе в Германии. Как бы ни пытались мы убедить себя, что наша совесть чиста, это не снимает тяжёлого ощущения, что мы не сражаемся за наш народ, за родную землю. Порой это кажется невыносимым.
Сегодня Оскар сообщил, что наши войска на Кавказе окружили большую группу немецких солдат. Это для нас не новость – мы слышали об этом от эмигрантов ещё в воскресенье. Но даже такие подтверждения приносят радость. Каждая новая весть о победах наших войск укрепляет нашу надежду и даёт силы продолжать жить и бороться.
31 января 1943 года
Поляков, которых недавно привезли, так же быстро и увезли обратно, оставив нас в недоумении: зачем их вообще сюда привозили? Они были печальны и подавлены своими рассказами о том, как в Польше немцы устраивают настоящие облавы на людей. Рабочих буквально вылавливают на улицах и угоняют, не дав ни времени, ни возможности сообщить о себе родным. Но, согревшись и немного успокоившись, поляки стали шутить, рассказывать анекдоты. И хотя некоторые из них были действительно смешными, другие оказались настолько неприятными, что оставляли неприятный осадок. Вот хотя бы этот: «В Польше все паны. Рано утром по пустой улице идёт женщина и спрашивает у проезжающего бочкаря: „Пане говновозик, котора година?“ А он ей отвечает: „Уже пията година, пані блядина.“» И хотя все смеялись, от таких шуток