Мракобесия. Наталья Юрьевна Царёва
было бы узнать, как она во все это ввязалась. Может быть, местная, а, может быть, тоже уроженка Анклава?
Забавные все-таки существа меня окружают.
Я наконец-то добрался до дома. Никаких там домофонов или хотя бы древнего кодового замка, открывающего дверь от хорошего пинка ногой, тут отродясь не было. Вот что значит окраины! Старина…
Первое, что бросилось мне в глаза, когда я вошел в прихожую, – это постеленное прямо на полу маленькое розовое одеяльце, ветхое и трогательное, в такие, кажется, раньше заворачивали младенцев. Сейчас на одеяльце расположилась Марийка – прислонясь к стене, поджала колени, обхватила ноги руками, – совсем как маленькая терпеливая девочка, ждущая матери.
– Что ты тут делаешь? – обалдело спросил я.
Она подняла на меня глаза.
– Пришел, – пожала плечами. – Надо же. А я-то тут с ума схожу… Как глупо.
Я опустился на корточки.
– Зачем ты?..
– Да просто так, – усмехнулась она. – Ради удовольствия, наверно. Нравится мне.
– О боже мой… Прости.
– Да ладно, чего уж там. Все нормально.
Я подхватил ее на руки. Она не сопротивлялась, только серьезно смотрела в мои глаза, ждала, видимо, что я скажу.
Едва ли не впервые мне пришло в голову, что разговаривать в квартире на эти темы могло бы быть не вполне безопасно.
– Давай прогуляемся, – сказал я, ставя ее на пол. Подал пальто. Ничему не удивляясь, она оделась, переобулась.
Мы вышли на улицу. Непривычная городская тишина как-то давила на уши.
И никого кругом… Как-то даже неуютно вот так, не одному, с Марийкой. Беспокойно.
Что же должна была испытать она за эти часы?
– Послушай, – произнес я негромко. – Очень скоро я должен буду уехать отсюда. Надолго. Вероятней всего, навсегда. Взять тебя с собой сразу я не смогу, прости, но это не зависит от меня. Ты поедешь за мной следом?
Она молчала.
– Заодно проверишь свои чувства, – я сглотнул. – Испытание временем, так сказать. А?
– А ты, оказывается, сволочь, Влад, – очень тихо и очень напряженно проговорила она. – А я даже не подозревала, какой сволочью ты можешь быть.
– Марийка…
– Да, – почти выкрикнула она. – Слышишь, да! Я поеду и с тобой, и за тобой куда скажешь. Черт возьми, зачем ты спрашиваешь! Не нужно спрашивать, понимаешь же, такие вещи нельзя спрашивать!
Я прижал ее к себе как мог крепко. Кажется, она всхлипнула.
– Ну прости. Пожалуйста, прости.
А ведь она все-таки святая – моя Марийка.
Четвертая глава
О выборе
Владислав
Стоит ли говорить, что ни я, ни Марийка в эту ночь не выспались. Точнее не спали практически вовсе: вряд ли следует считать за полноценный сон те несколько часов, что урвали мы у дня уже много позже того, как небо окрасилось бледным городским рассветом.
Но и спать мы по вполне понятным причинам не могли.
А днем – предстояло сделать еще слишком многое, чтобы позволить тратить ставшее