Тьма. Валентина Зайцева
удар радости. Я опустила выключатель и включила слабый белый свет. Моя улыбка кажется неестественной, поскольку это не тот мир, который заслуживает много улыбок.
Я не нахожу больше батареек, ни одной, которая бы подошла к моему большому фонарю, поэтому я иду к деревянному шкафу с выцветшими слоями краски, зеркалом и оригинальной латунной фурнитурой.
Я уже слишком долго ношу эти спортивные штаны и кардиган. Я раздеваюсь до своего изношенного нижнего белья, которое уже почти не держится на мне, прежде чем открываю шкаф.
Не успела я найти даже футболку, как в комнате вдруг стало светлее. Я выглядываю из-за двери шкафа, ожидая увидеть Алену с фонарем в руке. Но в комнате со мной больше никого нет, и свет исходит не от фонаря.
Я замираю, кровь стынет в жилах, а сердце внезапно начинает колотиться. Я крепко хватаюсь за дверь, ногти оставляют на дереве вмятины в форме полумесяца.
Сердце подпрыгнуло к горлу, я медленно разворачиваюсь и смотрю на противоположную стену. Сквозь окно прорывается яркий оранжевый свет. Это свет костра. И он исходит не от кого-то из наших.
У меня вырвался пугающий вздох. В мгновение ока, я упала на пол.
Я чувствую каждый сильный удар моего сердца, бьющегося о мою грудную клетку. Я лежу на боку, прижав руки ко рту, и пытаюсь думать.
Свет от огня слабый, а это значит, что тот, кто идет в этот поселок, находится достаточно далеко, что дает мне возможность убежать. Но у меня не будет времени никого спасти. Каждому придется осознать, что происходит, самостоятельно.
Я медленно поднимаюсь, чтобы посмотреть через кровать в окно. Окна мерцают оранжевыми оттенками, еще не красными – еще не здесь. И с учетом слабости света я полагаю, что его источником являются факелы, а не поселок, сгорающий дотла. Только темные морки носили с собой зажженные факелы…
Я не даю себе ни минуты. Я резко вскакиваю на ноги и бросаюсь к шкафу.
Я хватаю все, что могу, затем подхватываю рюкзак и фонарик с пола. Все это у меня в руках, когда я выбегаю из комнаты и, шатаясь, иду в коридор.
«Алена!» – мой панический голос разносится по дому, когда я бросаю свои вещи на пол.
Здесь меня не видно из окон, и я быстро засовываю ноги в пару штанов, которые схватила.
«Алена, нам нужно двигаться, немедленно!»
Я натягиваю слишком большой кардиган, когда она выходит из ванной. В ее руке несколько зубных щеток и пасты, в другой руке – фонарь.
«Что?» – говорит она, но затем ее взгляд устремляется мне за спину.
Я поворачиваюсь и прослеживаю ее взгляд до стены напротив двери в спальню, где оранжевый свет поднимается к потолку. Я оглядываюсь на нее, когда ее лицо морщится, и она роняет зубные щетки. Пачка с макаронами падает на ковер с приглушенным стуком.
«Нам нужно идти», – снова говорю я ей.
Алена смотрит на меня, застыв на мгновение.
Я вижу в ее глазах тот же страх, который я почувствовала, когда впервые увидела свет огня, те же вопросы, которые я задавала себе, лежа на полу в спальне.
Кто идет?
Захотят