Тьма. Валентина Зайцева
сомнений. Они пришли, целая армия, чтобы уничтожить этот поселок и все в нем. Если Бог действительно существует, то я молюсь, чтобы он сжалился над всеми нашими душами.
Мы не переживем этого.
Даже, несмотря на то, что оранжевое зарево огня начинает поглощать поселок, я едва могу видеть.
Я просто бегу вперед, следуя за быстрыми шагами Алены. Свет огней бежит за нами по пятам, и мы слишком уязвимы. Через несколько мгновений, дикие морки, надвигающиеся на нас, заметят нас на дороге.
«Нам нужно уйти с улицы», – хрипло говорю я, отставая от нее на несколько шагов. Я пытаюсь до нее дотянуться, следуя за звуком ее бега, но рука хватает воздух.
«Алена», – говорю я резко, мое шепотное дыхание прорывает панический звук ветра. «Беги в переулок!»
Если она меня и слышит, то не даёт знать. Я слышу только стук ее ботинок по асфальту. Крики становятся громче, они приближаются.
Бросив быстрый взгляд через плечо, я вижу тени армии, тянущиеся вверх по фасадам зданий и ползущие по земле.
Я еще раз пытаюсь дотянуться до Алены, но без тщетно. Она слишком далеко впереди меня, и я не могу оставаться на открытом пространстве.
Я не могу рисковать.
Я сворачиваю направо, направляясь в темноту переулка.
Алена не бежит за мной. И, через некоторое время, я больше не слышу ее. Она просто продолжает бежать вперед дальше.
Я надеюсь, что ей удастся убежать.
Но я сомневаюсь, что она это сделает. И то же самое касается меня. Нам всем конец.
Сейчас в переулке темно, но как только армия ворвется в поселок, и осветит все вокруг своими факелами, мне будет уже не спрятаться от темных морков. Я стану мишенью.
Здесь, я не в безопасности. Но переулок заканчивается кирпичной стеной, слишком высокой, чтобы подняться. Я отшатываюсь от нее, вытянув руки. Я ничего не вижу без своего фонарика, который я уронила, когда спешила надеть одежду. У меня есть только кухонный нож и перекрытый переулок. Я в ловушке.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Я прислоняюсь спиной к ближайшей стене и раскидываю руки.
Затаив дыхание, я ощупываю стену и медленно возвращаюсь на улицу. Где-то здесь должна быть дверь или окно.
Мои руки начинают дрожать. Ладони уже болят от царапающей их текстуры кирпича. Но я протягиваю руки и ощупываю все вокруг в поисках чего угодно. Мне просто нужно выбраться из этого переулка.
Может быть, Алена и была права, побежав вперед. Оставив меня позади.
Как я и сказала, здесь каждый сам за себя. Но это не значит, что мне не будет обидно, если меня бросят, особенно когда я знаю, что темные морки найдут меня первой.
Их крики теперь такие громкие, как будто их зов прямо рядом со мной. Улица действительно освещается. Оранжевый сменился пылающим красным светом. Они уже начали сжигать здания. Огонь разгорается.
И я сгорю.
Если они не найдут меня первыми.
У меня перехватывает дыхание, когда кирпич под моей ладонью уступает место стеклу. Я поворачиваюсь лицом к стене и поднимаю руки, проводя ими вдоль