Рождённая на стыке веков. Шаира Тураповна Баширова
Она вчера тесто на хлеб поставила, сейчас печь разожгу, каши Сашеньке сварим, немного и маслица есть, добавим. Вчера Иван два куска сахара принёс, отломаем кусочек и в кашу положим. А там… может в дороге что прикупите, когда ничего не останется, – своими словами, Дарья словно успокаивала себя, разжигая печь и вытаскивая из-за печи тесто, в деревянной кадушке.
Оглянувшись на нас, не услышав ответа, Дарья заметила, что мы переглядываемся с Дашей. Она улыбнулась.
– Знаю, что у вас денег нема, ничего, у меня есть немного, у Пелагеи тоже, так что доедете до своего Ташкента, – сказала Даша.
Мы засмеялись.
– Ташкента, Даша. В переводе, название нашего города значит камень. Город и был весь в камнях и валунах, – сказала Даша.
– Да? Надо же. Не знала, – думая о чём-то своём, произнесла Дарья.
Абдулла, поев, уснул у меня на руках, я занесла его в комнату и положила на кровать. Дарья успела поставить хлеб в печь, где в горшке варилась картошка, убрав её, она поставила другой горшок, с кашей. Даша помогала ей, я прибиралась в комнате. Позже, пришла Пелагея, держа в руках алюминиевую кастрюлю, завернутую в полотенце.
– Немного макарон принесла, с луком обжаренные. В дорогу заберёте. Вот хлеб скоро готов будет, две булки вам положу, должно хватить, если понемногу есть будете. Сухих листьев смородины ещё, заваривать будете. Дарья? Ты же остаёшься? – посмотрев на дальнюю родственницу, спросила Пелагея.
Та взглянула на нас и улыбнулась.
– Нет, Пелагея. У тебя и так двое сыновей, мне своего дождаться надо, а он, если вскоре вернётся, придёт не иначе, как к себе домой. Я уеду, спасибо тебе за всё, – ответила Дарья.
– Ну что ж, может так и правильно. Вернётся наш Чижик, помяни моё слово. Вот, в корзину всё съестное и положим, давай, сначала пусть всё остынет, -говорила Пелагея, достав из-за печки корзину и положив на её дно белую тряпочку.
Собрав немного на стол, мы поели, к тому времени и каша, и картошка почти остыли. Пелагея аккуратно складывала в плетёную корзину довольно больших размеров хлеб, в отдельную тряпочку сложила картошку, достала немного сала и порезав тонко, положила между двумя небольшими булками хлеба. Макароны выложила в миску, кашу в банку. Вскоре, корзина наполнилась. Пелагея накрыла её полотенцем и края подоткнула в корзину.
– Будьте осторожны с продуктами, сейчас до еды многие охочи. Особенно беспризорные шастают, чтобы украсть, – сказала Пелагея.
В меньшую корзину она положила поесть и Дарье.
– Мне много не клади, знаешь, я много не ем, – стоя рядом с Пелагеей, сказала Дарья.
С учёбы прибежал Егор и бросив по привычке портфель на пол, хотел бежать на улицу, но мать его остановила.
– Вот придёт Иван, опять подзатыльник получишь. Убери свой портфель на место. И есть садись, не то не пущу на улицу, – повышая голос, но всё же ласково, сказала Пелагея.
Егор тут же остановился и повернувшись, взял с пола свой портфель и положил на широкий подоконник, где, как оказалось, он делал и уроки.