Тайна философии Гегеля. Язык и стиль мышления в «Феноменологии духа». Краткий комментарий. Юрий Попов
означает неравенство истине или себе самому; может предмет оказаться также отчужденным от себя самого, может и впасть в различие, которое не есть различие (после изучения). Понимание этого облегчится, если вспомнить, что для объективного идеалиста вся познавательная деятельность разыгрывается на поле одной и той же реальности (нам следует избегать употребления слова «субстанция», поскольку оно приобретает у Гегеля специальный смысл), выступающей то вроли чего-то идеального (сознание, самосознание), то в роли чего-то предметного или сущего. В таком случае истина, понимаемая обычно как соответствие знания предмету будет и в самом деле представляться как слияние того и другого в одно. Только что появившийся в поле познания предмет называется достоверностью самого себя. Он может быть явлен в ощущениях (быть сущим), в рассудке и так далее. Но по мере изучения открывается как равный истине или даже как сама истина, ибо он теперь не соответствует чему-то вне его, а слился с тем, чему должен был соответствовать.
Вот пара отрывков, способных, как представляется, послужить поясняющими образцами по затронутой языковой особенности. В разделе «Разум» при обсуждении темы целесообразности, то есть такой деятельности, когда вовне создается то, что было запланировано, стало быть, уже имелось в сознании: «Следовательно, то, чего органическое достигает благодаря движению своего действования, есть оно само; и то, что оно достигает только себя самого, и есть его чувствование себя. Правда, тем самым имеется налицо различие между тем, что оно есть, и тем, чего оно ищет, но это только видимость различия, и благодаря этому оно само по себе есть понятие. Но точно так же обстоит дело с самосознанием – оно различает себя от себя таким способом, при котором в то же время не обнаруживается различия». В разделе «Дух» о благородном сословии и его жертвенном служении долгу (в отношении к высоким ценностям оно невправе быть равным простонародью): «Если бы, таким образом, благородное сознание определило себя как такое сознание, которое находится в равном отношении ко всеобщей власти, то истина его, напротив, заключалась бы в том, что в своем служении оно сохраняло бы для себя свое собственное для-себя-бытие, а в подлинном отрешении от своей личности было бы действительным снятием и разрыванием всеобщей субстанции. Его дух есть отношение полного неравенства, которое состоит в том, что, с одной стороны, в своем почете оно сохраняет свою волю, а с другой стороны, в отказе от нее оно отчасти отчуждает себя от своего „внутреннего“ и становится высшим неравенством себе самому, отчасти же подчиняет себе этим всеобщую субстанцию и делает ее совершенно неравной себе самой». Под субстанцией здесь подразумевается народ, а ее субъектом (всегда выступающим в сопряжении с субстанцией) в таком случае надо иметь в виду правительство.
Вообще-то обращение с предметом как равным и неравным себе восходит к аристотелю, хотя основания для этого у него немного иные. Там это начинается с указания