Докучаев. Роман Клещёв
за окном вагона, – хотите до Ростова? Может быть…, не могу сейчас исключать, что это у Вас получится. Но никаких вопросов офицер! – снова посмотрела на него как не подчинённого: – Пейте чай, остынет! И, вообще я понятия не имею кто Вы такой?! А вдруг Вы диверсант?! Выведываете информацию, в намерении захвата…! Кто ж Вас разберет? Поэтому, ничего Вам я не скажу! Хотите – стреляйте! Кричать не буду. Только тогда точно не доедете, вообще никуда.
Она решительно встала и направилась к буржуйке, ловко открыла кочергой дверцу и закинула пару коротких березовых поленьев на угли.
Звонок в дверь дважды прогудел, будто пролетавший шмель.
– Стоять! – Докучаев напрягся, подняв на нее пистолет.
– Я не могу не открыть! – вполголоса произнесла она, выпучив глаза.
– Кто это может быть?
– Я не знаю. Кто угодно!
Он легонько взял её за локоть и препроводил к двери, приставив к шее ствол пистолета, затем встал у входа и взял её на мушку. Ей это очень не понравилось.
– Открывайте…, и прошу Вас, сделайте так чтобы сюда никто не вошел, тогда все будут живы.
Она демонстративно делала вид, что игнорировала его слова и щелкнула английским замком. Дверь отворилась наружу, с улицы ворвался грохот вагона с холодным ветром, слегка растрепав ей волосы. Ей передали зеленый пакет. Дверь захлопнулась и всё стихло.
Провожаемая тревожным взглядом офицера она молча направилась к телефону, на ходу вскрывая большой конверт, быстро прочла, бросив короткий взгляд на Андрея, и сняла трубку.
– Але, але! Раева мне быстро! Раев?! У тебя все готово?! Молодец! А у Дубинянского?! …. Вместе проверьте всё. Чтобы у него…, чтобы были наготове, я тебе говорю, как понял?! На сто тринадцатом ты понял? Четыре сорок пять, четыре сорок пять! Координаты есть у тебя?! Давай, сам всё пересмотри ещё, мне не подойти, я занята. Водолазова подключай, скажи, я приказала! Всё давайте!
– Что происходит?
– Я же Вам сказала никаких вопросов, офицер, – она спокойно повернулась, повесив черную трубку. Затем быстро подошла к буржуйке и через щель дверцы опустила в огонь прочитанное минуту назад письмо. Взяла со стола папиросу и спички. Она стояла к нему спиной, опершись плечом на винтовую лестницу. Закинула голову, пустила струю табачного дыма вверх, к пулемётам.
– Ещё чаю штабс-капитан?
– Не откажусь. Я закурю, позволите?
– Берите, чего уже спрашивать? А может… водки, Вы ж с холода? Впрочем, «Шустовъ» Вас, похоже, уже слегка согрел.
– Не откажусь, если только будет чем закусить…
Табачный дым – украшение любого места, не только для тех, кто понимает, но и даже, для не курящих. В уютном пространстве вагона витали синие кружева, постепенно растворяясь под панелями красного дерева. Мокрые сапоги Нина Дмитриевна любезно рекомендовала поставить к печи, поэтому Докучаев сидел за столом босой. Тёплый ковер приятно согревал ступни, а перед ним только что выставили два чистых винных фужера. Душевская подала чёрные порезанные ломти хлеба, достала из шкафа банки с тушенкой и одну с солёными огурцами. На печь