Докучаев. Роман Клещёв
самовар. А Вы совсем не похожи на уборщицу, я сразу понял…
– Хм, сочту комплиментом, впрочем…, что же Вас привело в мои покои? Так мне и не ответили, успевайте, пока мне не надоело с Вами любезничать!
Она сделала ещё затяжку и швырнула окурок к печи. Он упал рядом, но не на притопочную плиту, а откатился на пол, на паркет. Докучаев, негодуя внутри, подошел и убрал его, закинув в печь, вновь подумал о том, что именно вот такие красные командиры и угробили изысканный некогда вагон.
– Мне нужна Ваша помощь.
– Ого…?! – рассмеялась Краском. Это, с каких пор офицеры просят у нас помощи?! Ну…, и что…? Чем же я могу Вам помочь? – заигрывающе улыбнулась Душевская, слегка переваливаясь с ноги на ногу, испытывая неудобство, стоя со связанными руками.
Докучаев заметил на её левой ступне войлочный светло-серый тапок. Другая нога была босой. Он огляделся и обнаружил второй тапок под столом, подал ей, она бросила его на пол и тут же надела.
– О, благодарю! Слетел зараза, когда Вы ворвались. Признаться, сюрприз крайне неожиданный. Так на чем мы остановились?
– Скажите, куда идет поезд?
– Хм…, товарищ офицер. Вы же человек военный, Вы в своем уме? Я не уполномочена раскрывать секретную информацию…, Вы забыли про чай. Самоварчик то ставьте на печь. А то так чая и не дождетесь.
– Товарищ Душевская. Я знаю, что такие поезда как этот сейчас ходят по кругу, по моим подсчетам Вы должны следовать в Ростов-на-Дону. Я предлагаю Вам доставить меня до города. Там я сойду, и мы простимся.
Она громко и почти вульгарно рассмеялась.
– Ростов!… Простимся! А отчего не в Москву? Как же Вы ещё молоды гражданин штабс-капитан чтобы мне что-то предлагать, ставить какие-то условия мне, красному командиру! Вы думаете, я Вас испугалась?! Сколько Вам? Двадцать три? Двадцать четыре?
– Двадцать четыре, с половиной.
– Вот видите…, угадала…, – задор её сменился твердостью, – Потому что мне уже почти тридцать, а хотите ещё что-то угадаю? Вот сейчас товарищ офицер Вы меня развяжете, потому, как через две минуты зазвонит телефонный аппарат, и если я не отвечу в трубку, то сюда придут мои головорезы, схватят Вас и в лучшем случае еле живого и голого привяжут к паровозу, и кто знает, может до Ростова Вы и доедете в помороженном виде – это я Вам обещаю…, поверьте опыт уже есть…
– Не сомневаюсь на счет опыта, в Ваши то тридцать.
Ее угрозы сменились гневом, но прервались шумным закипанием самовара.
Он обратил внимание, что она частенько посматривает на тикающие старинные часы, встроенные в стену под карнизом. Он подошел к черному телефонному аппарату, прикрученному к стене, и, не оглядываясь, произнес:
– Тогда я Вас развяжу. Но предупреждаю. Мне терять нечего…
– Вы не только развяжете, но и отдадите моё оружие, и тогда Ваша судьба, может быть, сложится более ли менее удачно!
Он взял со стены саблю и со звоном профессионально обнажил клинок, приближаясь к Душевской.