Снег. Джон Бэнвилл
это так.
Они замолчали. Вопрос о браке Осборнов и его вероятных тонкостях повис в разделяющем их холодном воздухе, хотя на данный момент был закрыт для дальнейших разъяснений.
– Расскажите мне об отце Лоулессе, – попросил Страффорд.
– Расскажу, если вы сначала расскажете мне, что с ним случилось. Его сбросила эта его проклятая лошадь? И бешеная же скотина, доложу я вам!
Одно из горящих поленьев затрещало и зашипело.
– Ваша пациентка, миссис Осборн, нашла его сегодня утром в библиотеке.
– Сердчишко забарахлило? Он был большим любителем выпить, – доктор поднял сигарету, – впрочем, как и заядлым курильщиком.
– Скорее… можно сказать, кровоизлияние. Тело доставили в Дублин, утром незамедлительно проведут вскрытие.
Сержант Дженкинс уехал в машине скорой помощи, втиснувшись на переднее сиденье вместе с водителем и его помощником, поскольку отказался трястись сзади в компании трупа. Страффорд посовещался с ним о том, что следует доложить старшему суперинтенданту Хэкетту по прибытии в Дублин, и велел с утра пораньше возвращаться с инструкциями от шефа.
По идее, Хэкетт должен был бы сам приехать в Баллигласс, но дал понять, что не собирается этого делать, не мудрствуя лукаво, сославшись на погоду. Страффорд прекрасно знал, что настоящей причиной отсутствия его коварного босса является благоразумное решение не оказываться непосредственно на месте скандального и потенциально взрывоопасного дела. Инспектор не возражал против того, чтобы ему предоставили возможность действовать самостоятельно. Напротив, он испытывал тихое удовлетворение от того, что единолично взял на себя ответственность, по крайней мере, на данный момент.
– Рано или поздно это должно было произойти, – заявил Хафнер с присущим его профессии жизнелюбием. – Несмотря на «собачий ошейник», отец Том вёл трудную жизнь. Его постоянно приводили под ясные очи священноначалия и приказывали исправиться. Думаю, с ним не раз приходилось беседовать самому архиепископу – у него здесь, знаете ли, дом на побережье.
– У кого?
– У архиепископа.
– То есть у доктора Мак-Куэйда?
Хафнер усмехнулся:
– Архиепископ у нас только один – во всяком случае, такой, чья воля имеет реальный вес. Выпачкайте свою манишку, и его гнев обрушится вам на голову подобно тонне кирпичей, будь вы католик, протестант, иудей или язычник. Его светлость руководит железной рукой, невзирая на вероисповедание, расу или цвет кожи – кто бы вы ни были, вы всё равно рискуете получить по шее.
– Так мне и сказали.
– Вашему-то брату легче, уж поверьте мне. К протестоидам он относится настороженно, но если вы католик и занимаете какое-либо важное положение, преподобному доктору стоит только пошевелить мизинцем, и ваша карьера развеется как дым – или сперва будет ввергнута в адское пламя, а уж затем развеется как дым. И это касается не только священников. Не поздоровится любому, кто носит епископский пояс и посох, если дело будет касаться священной земли Ирландии. Вас не должно это