Октябрический режим. Том 1. Яна Анатольевна Седова
align="center">
Роспуск Г. Думы
«Конногвардейская партия» страшилась роспуска Г. Думы. Свое опасение высказывал министр Двора бар. Фредерикс. Однако, по словам Герасимова, Столыпин привлек бар. Фредерикса в вопросе о роспуске на свою сторону и получил таким образом ходатая перед Государем. Зато переубедить ген. Трепова было невозможно. Он в глаза Столыпину назвал роспуск «авантюрой», а, узнав от Горемыкина о принятом решении, сказал: «Это ужасно! Утром мы увидим здесь весь Петербург!», но услышал в ответ: «Те, кто придут, назад не вернутся». «Посмотрим, как вы с вашим Столыпиным справитесь, когда вся Россия загорится из-за вашей опрометчивости», – сказал Трепов Герасимову.
Еще в начале июня петербургские газеты сообщили, что указ о роспуске Г. Думы давно подписан без обозначения даты. 7.VI санкт-петербургское телеграфное агентство напечатало опровержение. Однако слухи были справедливы. Проект указа уже давно обсуждался Горемыкиным, Столыпиным и Щегловитовым и хранился у Горемыкина в переписанном виде. Каждый раз, отправляясь к Государю, председатель Совета министров возил с собой в портфеле заготовленный проект.
Свидетельства современников расходятся относительно сроков принятия решения о роспуске Думы. В частности, Коковцев со слов Столыпина писал, что этот вопрос был затронут 4.VII на встрече Государя, Горемыкина и самого Столыпина. Однако из дневника Государя видно, что 4 июля такой их встречи и не было, а Горемыкин был 3-го, Столыпин же 5-го. С другой стороны, военный министр Редигер пишет, что еще 2-го июля на совещании между ним, Горемыкиным и Столыпиным было решено закрыть Думу 9-го и при этом Горемыкин позвонил Великому Князю Николаю Николаевичу в Красное Село, сказав условную фразу: «Прошу командировать генерала Ванновского ко мне в субботу, к шести часам дня», что означало вызов к этому времени гвардейских войск из Красносельского лагеря в Петербург.
Вероятно, Редигер прав и дата роспуска действительно была назначена на совещании 2 июля, но не правительством в целом, а лишь тремя министрами, и 3-го Горемыкин, видимо, и докладывал об этом Государю. Однако Государь еще этот указ не утвердил, желая знать сначала мнение всего Совета министров.
4.VII, когда в Думе обсуждался проект аграрного обращения к народу, Столыпин провел все заседание в министерской ложе, записывая прения с карандашом в руках, «точно репортер». Вечером следующего дня министр выезжал в Петергоф, однако потом сказал Коковцеву, что Государь еще не назначил дату роспуска. Вероятно, промедление было вызвано тем, что Г. Дума еще не приняла окончательно текст своего обращения, а Государь еще не определился с кандидатурой преемника Горемыкина.
По газетным сведениям, 6.VII в Петергофе состоялось совещание о роспуске Г. Думы, где Трепов предложил, наоборот, вместо этой меры сменить кабинет. В случае принятия обращения – позже, в случае отклонения – немедленно, в качестве награды за корректность. Одновременно Дума приняла обращение, тем самым, как и предупреждал Стахович, дав правительству