Октябрический режим. Том 1. Яна Анатольевна Седова
картины наше заточенье очень важная и нужная черта».
Гораздо хуже для выборжцев были косвенные последствия судебного процесса. Ряд депутатов-дворян были исключены из своих сословий по приговорам дворянских собраний. Некоторых исключенных приютило Костромское дворянское собрание. По словам Ковалевского, выборжцы потеряли право быть присяжными поверенными, а следовательно и заработок. Чтобы прокормиться, Муромцеву приходилось читать больше 20 лекций в неделю, что приблизило его кончину. Винавер тоже говорит о «чуть ли не 15 или 20 часах в неделю», но косвенно опровергает слова Ковалевского, упоминая, что Муромцев занимался одновременно адвокатской деятельностью, главным образом консультированием, и пробыл в сословии присяжных поверенных до самой смерти.
Итоги деятельности Думы I созыва
Политические
По меткому выражению Н. В. Савича, в 1906 г. Россия не выдержала «экзамен на политическую зрелость». Все 40 заседаний Г. Думы I созыва можно охарактеризовать одним словом – «митинг». Такое сравнение приходило на ум самым разным лицам и по разным основаниям: Коковцев находил, что Дума превращается в митинг, когда приходят министры, гр. Гейден отмечал отвлеченный характер прений, В. М. Андреевский писал о «злобных митинговых речах разной сволочи», Еропкин – о «каком-то сплошном митинге» вместо законодательного собрания.
Для левых трибуна оратора, украшенная двуглавым орлом, стала удобнейшей площадкой, откуда можно было призвать народ к бунту, прикрываясь депутатской неприкосновенностью. Кадеты, в сущности, недалеко ушли от своих левых друзей. Коковцев верно заметил, что эта партия «облекает в квазипарламентскую форму призывы к бунту», Маклаков – что она держала революцию «про запас», а «Россия» назвала кадетов «пикадорами и бандерильерами смуты, наивно воображающими, что они успеют выскочить из арены, едва бык придет в ярость».
Главным лозунгом этого митингового собрания стал крик «В отставку!». Кадеты настаивали, чтобы министры уступили им свои портфели, а левые боролись против буржуазного правительства. Кузьмин-Караваев очень верно подметил, что члены Думы единодушны во всем, что касается отрицания, но не на почве положительных идеалов.
Сами нравы, царившие в Г. Думе, были перенесены в нее с митингов. По словам А.Любомудрова, депутаты «не только пренебрегли всякими правилами благоприличия, соблюдаемыми в гостиных, но спустились даже ниже лакейских и пивных лавочек.
Кому охота, пусть вспомнит, на каком жаргоне они объяснялись с министрами. Они даже и не объяснялись, а просто-таки затыкали им рот, приказывали молчать, и все это приправляли такими словами, что лучше их не повторять».
Символом I Думы по праву стал бы Рамишвили, вслух сокрушающийся об уходе министров при начале своей речи. Если легендарный окрик этого депутата вслед Столыпину: «Гаспадин министр, пажалуйства, пагади, не уходи, я тебя еще ругать буду» и не был произнесен, то, во всяком случае,