Обреченные на сражение. Не принимай покорно. Александр Скопинцев
с командующим Западным фронтом, генералом армии Павловым, который не доложил мне. Уехал куда-то в войска. По данным авиационной разведки, бои ведутся в 15—20 километрах в глубине нашей территории.
Кузнецов, нахмурив брови, вновь подошел к столу, его руки сжались в кулаки, словно он пытался сжать в них всю тяжесть ответственности. Его лицо, обычно спокойное и уверенное, теперь отражало внутреннюю борьбу.
– Товарищ Соловьёв, подготовьте директиву о переходе наших войск к контрнаступательным действиям.
– Но, товарищ Кузнецов, – снова вмешался один из генералов, его голос был полон сомнений, – мы еще не знаем, где и какими силами противник наносит удар. Не лучше ли разобраться до утра, что происходит на фронте, а уж тогда принять нужное решение?
– Как вы могли подумать, – Кузнецов резко обернулся, его глаза сверкали, как острые лезвия, – как это можно, чтобы Русская Армия, воспитанная высоким наступательным духом с первых дней войны, перешла к пассивной обороне, оставив инициативу в руках агрессора? Если мы будем еще отступать и не будем контратаковать, то, где мы тогда остановимся?
В комнате повисла тишина, каждый присутствующий понимал, что слова Кузнецов, а были не просто риторикой, а отражением его внутренней борьбы. Он знал, что на кону стояло не только его собственное будущее, но и будущее всей страны. Внутренние монологи генералов, полные страха и сомнений, пересекались с его решимостью, создавая напряжение, которое можно было резать ножом.
– Товарищ Соловьёв, – продолжал Кузнецов, его голос стал более спокойным, но в нем все еще звучала угроза, – подготовьте директиву о контрнаступлении. Мы не можем позволить себе роскошь ждать. Время на нашей стороне не будет.
Соловьёв, чувствуя, как на него ложится тяжесть ответственности, кивнул, его сердце колотилось в груди. Он понимал, что каждое его решение может стать решающим в этой войне, и, несмотря на страх, в его душе зажглась искра решимости.
– Есть, товарищ Кузнецов, – произнес он, стараясь говорить уверенно, хотя внутри него бушевали противоречивые чувства.
Кузнецов, удовлетворенно кивнув, вернулся к своему месту за столом. В его глазах читалась решимость, но также и тень сомнения. Он знал, что впереди их ждет не только борьба с врагом, но и борьба с самим собой, с теми демонами, которые терзали его мысли.
5 глава
Тернополь, штаб Юго-Западного фронта, 22 июня 2184 года, 00:00. В полумраке кабинета, где тусклый свет ламп, словно уставшие звезды, освещал карты и планы боевых операций, царила атмосфера, насыщенная тревогой и напряжением. В этот момент в комнату вошел полковник Поршнев, начальник оперативного отдела. Его шаги были уверенными, но в глазах читалась усталость, вызванная долгими часами работы и постоянным напряжением. Он держал в руках планшет, на котором были записаны последние донесения со ставки, и, казалось, сам воздух вокруг него был пропитан тревогой.
– Команда