Лазутчикъ. Часть I. Филипп Марков
запах табака.
– Здравствуйте, Вениамин Петрович!
– Доброго утречка, голубчик, что у вас?
– Моя фамилия Артемьев, меня скоро должны выписать, но я не по этому поводу. Возможно вы слышали, что у вас тут намечалась стачка, у меня есть список людей, которые предположительно организовали и оплатили это мероприятие.
– Так-та-ак. Кажется, это о вас говорила мне Аннушка Прокофьева.
– Не могу знать, но хочу передать вам это список, – Георгий протянул свернутый вдвое листок врачу.
– Хорошо, голубчик, мы передадим это полиции или специальному ведомству, будет видно. Я, ведь, знаете, пытался образумить глупцов, но они поверили Ваньке Феглеру, будь он не ладен, но больше он тут не работает, весь побитый был, нагрубил, забрал документы и ушел.
Георгий слегка ухмыльнулся.
– Сдается мне вы приложили руку к его уходу, а может и обе руки, – врач хитро подмигнул.
– Я совершено не представляю о чем вы, – Георгий наивно развел руками.
– Ладно, пустое. Спасибо вам, голубчик. Скажите. Из какого вы полка?
– 2-й Царскосельский лейб-гвардии полк Его Величества.
– Так-та-ак. А вы знакомы… поручик… поручик Денич?
Георгий раскрыл глаза от удивления, он давно ничего не слышал о фронтовом друге, – конечно, очень даже хорошо знаком, а что такое?
– Все в порядке, жив, поправляется, не переживайте. Он оставил письмо, а я ведь видел, что кто-то был тут из его полка и старая голова совсем забыла кто это был, да и письмо, каюсь, чуть было не забыл.
– А что за письмо? – поинтересовался Георгий.
– Помилуйте, друг мой, я не читаю ваших писем, – Вениамин Петрович полез в ящик стала и долго там рылся, затем достал пыльный конверт, подул на него и передал Георгию, – через пару дней вас выписывают, говорите. Это хорошо, что вы зашли, весьма удачно, почитайте на досуге, поручик при отъезде был довольно печален. Может быть его обрадует если вы напишите ему в ответ.
– Конечно, конечно, Вениамин Петрович. Спешу откланяться, не хочу вас более тревожить.
– Все в порядке, голубчик. Идите с миром.
Георгий вышел за дверь и с нетерпением вскрыл конверт. Похоже до отбытия в Томск придется сделать несколько дел в Петрограде, – как бы все это успеть, – подумал Артемьев.
Глава 4. Петроград
31 августа 1914 года Санкт-Петербург был переименован в Петроград по высочайшему указу Государя Российской империи. Причиной тому, по общепринятому мнению, послужила волна антигерманских настроений, захлестнувшая страну в начале войны. Действительно, первые годы большой войны сопровождались мощным подъемом народного духа и патриотизма внутри государства. Конечно, не стоит забывать, что общественное мнение, так называемые настроения народных масс носят управляемый характер и в ходе огромного социального стресса сплочение общества было необходимо империи, как воздух. Государственная машина заработала на полную катушку, включились печатные станки,