Лазутчикъ. Часть I. Филипп Марков
лекции кажется не обязательны, но сегодня занятие проводит Вениамин Петрович и думаю, что большинство врачей придет. Как раз сейчас его лекция должна подойти к концу.
– Анна, я вынужден просить вашего прощенья, но нам необходимо там быть. Я хочу поговорить с этими оболтусами.
– Конечно, Георгий, конечно. Давайте же поспешим.
Георгий и Анна подоспели как раз к концу лекции. По пути Артемьев уговорил пойти с собой двоих раненных солдат. У одного была перемотана голова, другой хромал и передвигался на костылях. Они встали в сторонке и ждали конца занятия. Когда Вениамин Петрович покинул помещение, Георгий обратился к солдатам и Анне, – господа, говорить буду я. Вы кивайте. Надеюсь образумим… и сразу не заходите, дайте мне несколько минут. Я вас позову.
Анна быстро перекрестилась. Артемьев неслышно вошел в лекторий. В помещении пахло больничными принадлежностями, на столе лежали бумаги и учебники. Врачи стояли небольшой кучкой у окна и не заметили появления Георгия. Один из них сидел на подоконнике и непрерывно говорил. Остальные его внимательно слушали и хором соглашались. Артемьев решил, что болтун на подоконнике и есть тот самый Феглер.
– Скажите друзья? – вопрошал предполагаемый Феглер, – почему мы должны работать сверх своей смены? Много раненных, скажут они? А нанять других врачей разве невозможно? Ах, они все на фронте скажут они, тогда что же получается? Все врачи на фронте, а мы тут семь потов смываем и отдуваемся за остальных? Нынче похоже не в моде платить за работу сверх нормы, так это получается?
– Дело говоришь, Иван!
– Это точно Феглер, – отметил про себя Георгий.
– А что же, солдатики помрут без нас, скажут они? Так может быть хоть тогда кто-то прислушается? Эти сатрапы развязали никому не нужную войну, а мы должны смывать кровь с их рук?
С последним доводом врачи согласились не так единодушно, кто-то зароптал, и Артемьев решил воспользоваться этим моментом.
– Эй ребятки! – окликнул Георгий врачей.
Молодые люди дружно посмотрели в сторону окрикнувшего их Георгия и на мгновение замолкли от неожиданности.
– Я так понял, что по-вашему мне впору себе гроб заказывать?
– Простите, вы кто, собственно такой и что вам нужно? – поправив круглые очки спросил Феглер и спрыгнул с подоконника.
– По-вашему, я зря был ранен, зря ношу георгиевский крест на себе? – продолжал Артемьев, не обращаясь ни к кому конкретно.
– Сударь, я к вам обращаюсь, вы кто будете? – переспросил Феглер.
– Я сейчас на своих ногах и скоро покину лазарет, но есть и другие! – Артемьев обернулся и крикнул в сторону коридора, – заходите!
В дверь вошли сопровождавшие Артемьева раненные солдаты и Анна.
– Или может быть им стоит помереть из-за вашей мнительности? Остаться вечно хромыми и контуженными?
Врачи зашептали, по лекторию волной прокатился недовольный гул.
– Это Фрол Афанасьев, его ранило в бедро в первом бою. Кровь хлестанула таким фонтаном,