Лазутчикъ. Часть I. Филипп Марков
Что это еще за дикая помесь социализма и религии под лозунгами французской революции? Лиза была набожна, как и большинство людей, кого знал Артемьев, но никто из них не уж точно не стал одновременно социалистом, насколько ему было известно. Эта новость повергла Артемьева в смятенье. Ему во чтобы то ни стало захотелось увидеть и, хотя бы поговорить с Лизой, вызнать, что у нее на уме. Георгий принялся суетливо перечитывать письмо, как вдруг в палату твердым шагом зашел генерал-майор Верцинский.
Глава 3. В ожидании отпуска
– Здорово, сынок! – неожиданно для Артемьева раздался знакомый голос генерала.
– Здравья желаю, кхе, кхе… – Георгий закашлялся, – Ваше Превосходи… кхе-кхе… тельство, – с трудом закончил приветствие Артемьев, поднявшись с койки.
– Сиди-сиди, что ты. Эко тебя перекосило, ну ничего, поправляйся, соколик. Проездом в Петрограде с отчетами, думаю, дай навещу верных слуг Отечества.
– Премного благодарен, Ваше Превосходительство! – садясь на койку ответил Георгий.
– Спешу сообщить радостную весть. С этого момента, сынок, – ты подпоручик, так что пришивай на погон вторую звезду, кроме того за успешное выполнение задания тебя награждают серебряным Георгием четвертой степени. Ну-с, помнишь, что надо сказать?
– Служу Отечеству, Ваше Превосходительство генерал-майор!
Верцинский улыбнулся в густые усы и протянул Артемьеву подарочную коробочку с георгиевским крестом внутри, – Ну-с, поздравляю, поправляйся!
Генерал уже собирался уходить, но Георгий остановил его.
– Ваше Превосходительство, разрешите обратиться!?
– Слушаю?
– Проблемы у меня, семейного толку!
– Ну армия таковые, знаешь ли, не решает, сынок, – хихикнул Верцинский.
– Никак нет, это мне известно….но-о…
– Об отпуске ходатайствуешь? – сурово спросил генерал.
– Т-точно так, Ваше Превосходительство, – не очень решительно ответил Георгий.
– Ну знаешь ли!
– Если это невозможно, Ваше Превосходительство, то прошу простить!
– Ну знаешь ли! – Верцинский запыхтел.
– И-извините… – растерянно начал мямлить Артемьев.
– Чернила в руки и пиши соответствующее прошение! – Верцинский расхохотался, – видел бы ты сейчас свою физиономию, подпоручик!
Георгий, все еще пребывающий в недоумении невольно улыбнулся, – точно так, Ваше Превосходительство…
После этого генерал сообщил, что подготовит соответствующие документы в штабе и передаст с кем-нибудь до окончания пребывания Георгия в госпитале, они распрощались, а Георгий вновь достал Лизино письмо чтобы перечитать.
Не дочитав текст, Артемьев со злости швырнул бумагу на пол. Он открыл тумбочку, и пошарив рукой нашел завалявшуюся пачку папирос «Илья Муромецъ» столичной фабрики Братьев Шапшал.
В палате никого не было, так что Георгий приоткрыл окно и чиркнул спичкой. Помещение вдохнуло