Сказки. Юрий Борисович Шершнев
никогда не отказывай в помощи тому, кто просит, кто в помощи твоей нуждается.
Архип откинул к стене тяжёлый люк.
– А, если тонет, кто, к примеру? – спросил Прошка. – Тут, как быть? Ведь он-то может и не кричит, о помощи не просит.
– А сам-то, как мыслишь?
– Ну, батя учил: в беде человека бросать – грех!
– Всё верно батя твой говорил. Нет того, кто б ни достоин был бы спасения.
– Ну, а если человек злой?!
– А ты почём знаешь, что – злой? Не нам судить о нём. Наше дело – помощь оказать посильную. Ты, Прохор, одно пойми, – мельник серьёзно глянул парнишке в глаза, – раз бог распорядился, чтоб человеку не сгинуть, чтоб ты спас его, значит – не зря. Знать, дан ему шанс, время дано – может исправить чего, или сделать, что не сделано в его жизни. А?!
Прошка внимательно слушал своего наставника.
– Ладно,– улыбнулся мельник, – бери свечу, посветишь. Покажу главное.
Прохор послушно взял в руки огниво, что лежало на столе и, добыв огонь, зажёг стоявшую там же на столе порядком оплавленную свечку. Он взял свечу в руку и подошёл к лазу, мельник уже до груди спустился в подпол.
– Себе свети, я-то знаю каждую ступеньку наизусть – слепой сойду, – сказал Архип своему ученику и скрылся в чёрном квадрате лаза.
Опустив свечу пониже, парнишка осветил верхние ступени лестницы, ведущей в погреб. Он смело шагнул вниз. Ступени оказались довольно крутыми. Прошка осторожно спускался, освещая вокруг себя густую темень.
– Сюда иди, – голос мельника звучал сзади.
Наконец Прохор шагнул с последней ступени на земляной пол. Он повернулся на голос Архипа, огонёк свечи медленно растопил мрак. Мельник стоял рядом со здоровенным камнем. На нём, как на столе лежали три предмета: аккуратно свёрнутый платок, небольшой кинжал в ножнах и огниво. Прошка подошёл ближе. Он посмотрел вокруг себя, освещая каждый уголок подполья. Погреб оказался совсем маленьким, только за спиной мельника чёрным пятном зиял проход куда-то дальше.
– Вот, Проша, – Архип указал на вещи, лежащие на камне. – Вот, главное, что у меня было, а теперь – у тебя есть. Настоящее сокровище. То, чему цены нет.
– Это? – Прошка присел на корточки.
Поставив свечку на край камня, он внимательно посмотрел на предметы, лежавшие на нём.
– Можно? – Прохор вопросительно посмотрел на учителя, указывая рукой на вещи.
– Конечно, – улыбнулся Архип, – я ведь сказал: теперь это – принадлежит тебе.
Прошка первым делом взял в руки кинжал. Изящное навершие рукоятки кинжала украшал крупный тёмно-синий, почти чёрный камень. Сама рукоять была обмотана блестящей проволокой, видимо серебряной. Ножны, также очень тонкой работы, были украшены искусно вырезанными на них рунами. Парень потянул кинжал из ножен: кинжал выходил тяжело.
– Дядь Архип, клинок-то ржавый сильно, – Прошка рассматривал полностью обнажившееся лезвие, густо испещрённое пятнами ржавчины.
Он