Массинисса. Из заложников – в цари. Книга 1. По дороге в Карфаген. Олег Таран
головы, нежели словами; коренастого Харемона – телохранителя Гайи; уже знакомого читателю Бодешмуна и еще семерых наиболее преданных и отчаянных бойцов. Они были последним рубежом защиты царя, гордились своим приближенным положением и его доверием.
Две тыловые десятки были неравнозначными. Одна из них также состояла из опытных воинов, а одна – из молодых. Молодые были вооружены попроще, чем их старшие товарищи, и на этих парней больше возлагались обязанности прислуги в походе и охраны запасных лошадей сотни. В бой они вступали только в самом крайнем случае.
Нумидийцы не признавали рабства, и для компактности царь не брал в поход слуг. С готовкой пищи и уборкой (мытьем) посуды, чисткой лошадей и присмотром за ними справлялись воины молодой десятки. Такое положение никого из них не унижало и не оскорбляло. Наоборот, попадание в царскую сотню, пусть и в ее молодую десятку, давало своеобразный трамплин любому из парней: со временем он мог занять свое место в старших десятках и прекратить прислуживать более опытным воинам.
Место в боевых десятках освобождалось по разным причинам и необязательно из-за гибели и (или) ранения доверенных людей: кто-то из них уходил по старости и болезни, а кто-то назначался царем командиром в армейских частях и покидал элитное подразделение. Таким образом, царская сотня была не просто охраной царя Массилии, но еще и кузницей командирских кадров. Она давала возможность наиболее способным и верным царю нумидийцам занять более высокое социальное положение в обществе. Будучи в душе больше воином, чем правителем, Гайя искренне любил своих охранников, доверял и всегда благоволил им. Под его командованием они довольно быстро богатели и становились влиятельными людьми. Охранники очень ценили это и, в свою очередь, очень преданно относились к Гайе.
Кроме того, если во дворце и на церемониальных мероприятиях между ним и охранниками выдерживалась положенная субординация, то в походе они могли общаться с царем едва ли не по-дружески. Этому способствовало то, что, по негласному закону, командование в походе (и, соответственно, полная ответственность за все происходящее) передавалось командиру железной сотни Стембану. Тот распоряжался действиями подразделений по своему усмотрению, определяя время и место дневок и ночевок. А царь становился как бы одним из простых, хотя и привилегированных воинов и не должен был своими действиями мешать командиру. Благодаря хорошо продуманной системе охраны, на Гайю еще ни разу не пытались напасть в походе.
Солнце уже было в зените, когда Стембан велел сделать первую дневку. Немного съехав с дороги, сотня в том же порядке, как шла, остановилась и спешилась. Молодые тут же забрали у старших воинов коней и увели их пастись к запасным. Двое из парней накрыли походную скатерть и поставили несколько столовых приборов перед царем и царевичем. Обед их был скромным – он состоял из особой каши, называемой «зумита», нескольких кусков сушеного мяса, фруктов и воды с медом. Вино в походе было под запретом, пока сотня не оказывалась за стенами города или крепости, в надежном,