Чёртов психоаналитик. Кристина Кутузова
точно дурная, – тихо фыркнул он, на что она лишь захихикала как-то по-дурацки неловко.
– Та женщина, ваша клиентка, на самом деле назвала меня замарашкой?
– Ты именно так и выглядела. Поэтому будешь носить то, что я тебе дал.
– Она себя-то в зеркало видела? Престарелая, а красуется так, будто Моника Белуччи.
Волков не сдержал усмешки:
– Она решила, что я не прочь стать её любовником. Я послал её к Бергману.
Блондинка тут же отцепилась и удивлено заглянула в его лицо, навалившись на плечо:
– Правда? Не верю!
– Спросишь у него при встрече, – он попытался столкнуть её с себя – от хоть и небольшого, но все же ощутимого веса начинала ныть шея, – все, иди. У тебя теперь есть своя комната.
– Можно последний вопрос?
– Прямо-таки последний? Ты конвейер вопросов, – мужчина вздохнул, поднявшись с кровати, – давай сыграем в игру? Если ты задаешь вопрос, то я честно отвечаю и задаю свой. И, соответственно, наоборот.
– А в чем азарт?
– В том, что иначе я больше не буду отвечать на твои вопросы.
Конечно, это не было простым предложением глупой детской игры. Сделка с Дьяволом существует, и именно так обыденно её и заключают. Девочка попалась.
– Ладно, – она принялась собирать одежду, – задавайте свой вопрос.
Он еще раз внимательно оглядел её, цепляясь за все странные детали образа. Замарашка отличалась особой грациозностью, что никак не билось с внешним видом. Будто из приличной семьи с культурой и воспитанием её вышвырнули на холодную, суровую улицу.
– Кто твои родители?
– Они больше для меня не существуют, – в голосе прорезалась стойкая, застарелая ненависть.
– Почему?
– Им никогда не было до меня дела. Сдали в пансионат, требовали быть кем угодно, кроме самой себя. Когда я пришла с проблемой, – она ткнула себя в висок, – сдали в психушку. Решили, что я наркоманка и сошла с ума от порошка.
– Интересно, – задумчиво пробормотал Павел, снова запирая шкаф.
– Теперь мой вопрос. Почему вы закрываете этот шкаф?
– Чтобы никакие ненавистницы халатов не рылись в вещах моей жены.
– Давай, заходи. Я тебя не съем. Пока что.
Тонкий тюль под тяжелыми портьерами шелестел от сквозняка. В темной комнате зажегся огонек свечи. Затем еще одной. И еще. Ветер, пробираясь через оконную раму, свистел все тоскливее, навязчивее, будто предостерегал. Мужчина грубо сдвинул диван к стене, освободив место в центре гостиной.
– Что вы делаете? – девушка недоверчиво подступила ближе, но все равно держалась у двери, – словно сможет улизнуть, чуть что пойдет не так.
– Видит бог, не хотел я этим сатанизмом заниматься, – Волков пригладил волосы и еще раз оглядел комнату, – но мы же хотим помочь тебе?
Он опустился прямо на пол среди свечей и жестом указал ей место напротив. Она послушно села, и взгляд тут же зацепился за потертое старое зеркало перед ними и миску с водой.
– Что