Мерзкая книга. ВЕРТЕП 1. Том Невредимый
вынимать из тебя твою замечательную игрушку.
Слова Ковыряло, как семена рапса, уже привычно усваивались в податливом грунте – сознание Шаттла вновь поглотили радужные картинки мягкой и сладкой дружбы со столь степенным и, безусловно, уважаемым человеком. Возникшая на секунду мысль о недопустимом нахальстве, связанная со смартфоном, была выброшена в корзину памяти. Всё чего желал парень – это полного повиновения под дланью опытного человека.
– Как… Как прикажете, как вы хотите, чтобы я лёг?
– Главное то, чего хочешь ты, Андрюша. Становись на четвереньки. Рачком, если угодно. Только оставь мне место позади себя, ладно?
– Хорошо.
Пока Андрей Шаткий располагался на достаточно широкой, в сравнении с обычной больничной койкой, кровати, его атаковали абстрактные картинки нового характера. К розовым краскам блаженства торопились серые брызги сомнения, быстро собиравшиеся в мрачные тона безудержного страха. Задрав повыше свою голую задницу, уперев голову в подушку, Андрей застыл в ожидании. Каждая его мышца напряглась, что отозвалось резкой болью в точке повышенного интереса Андрея Павловича. Но, как ни странно, гораздо больший дискомфорт вызвал неприятный зуд левой ноги.
Ковыряло медлил.
Но наконец затянувшуюся тишину в палате завершил скрип натягиваемого латекса – это были перчатки.
– Да ты весь дрожишь, малыш. Расслабь свои половинки, а то опять штопать придётся. – с этими словами обтянутые резиной ладони тихо легли на ягодицы Шаттла. Теплота и сила буквально сочились из рук врача и моментально впитывались в тело пациента. По всем мышцам Шаттла пробежала судорога, после которой он впал в привычную астральную безразличность.
– Как скажете. – только и успел прошептать Андрей.
Дальнейшее окутано туманом и не достойно подробного описания. Сначала старший Андрей сделал то, чему учился в университете, затем он-же сделал то, чему так-же научился в университете, но за пределами аудиторий и лаборантских. Андрей-младший так-же продемонстрировал некоторые из своих тайных навыков, но гораздо больше получил от своего старшего тёзки новых практических уроков.
На осмотр ушло порядка 15—20 минут, после которых Андрей Павлович отступил в уборную, аккуратно оставив на лице Андрея Шаткого несколько влажных салфеточек. Ещё несколько минут Шаттл продолжал неподвижно балансировать между реальностью и ассоциациями, но кожу на лице стало стягивать и вновь проснулся зуд в левой ноге. Нехотя использовав салфетки, он поднялся с кровати и оглядел палату.
Мозг не сразу запустил в работу требуемые функции и Андрей понял, что-же он ищет, только увидев искомый объект в руках вернувшегося из уборной медика.
– Поздравляю, Андрюша. Твоё тело проявляет чудеса дегенерации. Ой, я хотел сказать чудеса регенерации. – с этими словами Андрей Павлович рассмеялся и передал смущённому пациенту его смартфон.
– Вам понравилось? –