Большой Умахан. Дошамилевская эпоха Дагестана. Омар Султанов
по-аварски и по-арабски, которым она владела очень хорошо, ибо еще девочкой ее возили в богатые арабские города, где кайтагские купцы успешно торговали своими товарами. Когда кайтагская принцесса подросла, у нее уже было много подруг среди арабских девушек, которые тоже приезжали к ней в гости с торговыми караванами. Одна из ее самых лучших подруг по имени Зулейха, из простого купеческого рода, осталась круглой сиротой. Большой караван, в котором она ехала с отцом и братьями до Дербента, чтобы оттуда уже с другим караваном добраться до Кайтага, разграбили каджарские разбойники вблизи города Шемахи. Отец и братья Зулейхи погибли вместе с другими купцами, которые защищали свой караван, а шестнадцатилетняя девушка попала в неволю к шиитам, вечно враждующим с суннитами. Она сумела убедить своих поработителей, что принцесса Кайтага ее подруга и она даст им за нее выкуп. Баху выкупила Зулейху, и с тех пор она была рядом с ней как подруга и придворная узденка. Ей и поручила ханша свое самое дорогое сокровище – единственного сына-престолонаследника.
Умахан с любопытством слушал нежное звучание голосов кормилицы аварки, няни арабки, сестер и многочисленных придворных женщин, но стоило прозвучать рядом материнскому голосу, как он тут же забывал всех окружающих и тянулся к ней.
Сестры Умахана, десятилетняя Меседу и семилетняя Хистаман, ссорились за право вынести братика в сад при замке, где дорожки были очищены от снега, а кусты жасмина и большие платановые деревья белели, словно их кто-то разодел во все зимнее, чистое и сверкающее в лучах солнца. Они безумно любили братика и придумывали для него чудесные сказки, вышивали на платочках его имя, добавляя к нему уже прочно утвердившееся «Большой» из-за крупного тельца. А когда таркинская наставница юных аварских принцесс уводила сестер на уроки по чтению Корана, арабскому письму и прочим обязательным занятиям, девочки молили Аллаха, чтобы их братик быстрее вырос и стал таким же большим и сильным, как их царственный отец.
* * *
Мухаммад-Нуцал большую часть времени зимой проводил в Хунзахском медресе, располагавшемся в старом двухэтажном доме, безвозмездно отданном джамаату Пайзу-беком. Это был большой дом с просторным двором, конюшней и хлевом для скота. Сюда стекались на зиму книгочеи, алимы и муталибы со всех концов Дагестана. Хунзахцы не скупались на пропитание муалимов и жаждущих совершенства в религии муталибов32, отчисляли из своих амбаров муку, сушеные туши баранины, говядины, большие круги сыра, бочонки с медом, овощи, соленья, халву и сахар.
В медресе было принято за правило вести ученые и религиозные споры только на арабском языке – не знаешь арабского, не лезь в дебри, штудируй Коран и хадисы, совершенствуй арабский и тогда, милости просим, дерзай. Но это правило редко соблюдалось; даже среди тех, кто по десять лет изучал богословие, было мало знающих арабский так, чтобы вести на нем споры.
Специальные собрания
Муалим (араб.) – учитель-богослов; муталиб – ученик богослова, студент религиозного учебного заведения, медресе.