Русский тоталитаризм. Свобода здесь и сейчас. Дмитрий Шушарин
положении дел в государстве и обществе.
•Насильственная, тотальная и воровская приватизация, подчинение экономики мафиозной власти, принудительное сохранение государственной собственности и насильственное поддержание некоторых главных отраслей экономики в интересах господствующих слоев.
•Запугивание политических противников, политические убийства, устранение (включая и физическое) тех, кто представляет собой угрозу интересам власти и связанным с ней структурам порой нелегитимного характера или стремится противостоять крайне агрессивному религиозному фанатизму.
•Правовая, экономическая незащищенность и неуверенность масс, дистанцированность от нее первого человека в государстве.
Еще раз повторю: все это было сформулировано в 1997 году.
Для тоталитаризма, говорится в книге, характерно то, что его выращивают и принимают все основные социальные группы, как наверху, так и внизу общественной пирамиды. Организация тоталитарно настроенной массы, ее сплочение в одно агрессивное «мы» может произойти и в условиях обилия материальных благ и относительного благополучия большей части общества. По словам Видоевича, обезличенность и опустошенность жизни, отсутствие потребности в чем-либо, кроме материального благополучия, усталость от гонки за всякого рода благами, дух агрессивности, укоренившийся в обществе, делает объективно возможным установление постиндустриального тоталитаризма.
У классического и постмодернистского тоталитаризма есть общая черта – это порабощенность ума, которая в последнем случае продолжает усиливаться за счет небывалого развития средств массовой информации.
Неототалитаризм, говорит Видоевич, не может произрастать под знаком нового Освенцима или Гулага. Однако он может действовать под знаком гонения на все другое, непохожее, уничтожая чужую свободу насильственным навязыванием своей.
Экстремистски настроенные правые или левые, организованные в соответствующие движения и партии, представляют собой первую ступеньку к тоталитаризму. По словам Видоевича, если одной из предпосылок постсоциалистического тоталитаризма является наследованный менталитет послушного подданного, привыкшего к строгому порядку и иерархии в обществе и государстве, то постмодернистский тоталитаризм развитых капиталистических обществ, помимо всего прочего вырастает из менталитета счастливого идиота и робота.
Нетрудно заметить, что последнее восходит к традиции описания тоталитарного общества, связанной с именами Олдоса Хаксли12 и Нейла Постмана13, а не Джорджа Оруэлла. Чудный новый мир, где развлекаются до смерти, предоставляет более широкие возможности для контроля над человеком, нежели телекраны, министерство любви и министерство правды. И здесь возникает зона соприкосновения меж странами демократическими и потенциально тоталитарными.
Хаксли О. О дивный новый мир. СПб, 1999
[битая ссылка] Postman, Neil. Amusing Ourselves to Death: Public Discourse in the Age of Show Business. NY, 1985.