Октавиус. Эрнест Марцелл
как раз когда они уже входили следом за ней. Подбежав к арке, я услышал пронзительный женский крик и, ворвавшись внутрь, увидел следующую картину: тот, что был в плаще, вырывал у Мулан узел, другой держал китаянку, обхватив поперек пояса. Мулан яростно сопротивлялась, но первый грабитель уже завладел ее вещами. Сохраняя молчание, я ринулся вперед, прямо на него. Передо мной на секунду мелькнули водянистые, пустые глаза, окруженные длинными седыми, растрепанными волосами; впалые щеки, покрытые щетиной. Я с налету нанес ему удар в бок, и он, выронив узел, тяжело осел на месте. Более молодой оказался более проворным. Он отпустил Мулан и, быстро отскочив назад, выхватил из-под куртки морской кортик. Лезвие сверкнуло в дюйме от моей головы, я перехватил его руку и быстро выкрутил ее. Противник пронзительно взвыл, нож со звоном выпал на булыжники мостовой. Я наступил на оружие ногой и бросил бродягу головой вперед. Вскочивший старик накинулся было на меня, но, получив второй раз, тяжело бросился бежать, молодой последовал за ним…
Проводив обоих грабителей громом напутственных ругательств, я с видом победителя повернулся к Мулан. Бледная, все еще подрагивая от пережитого, она стояла, прислонившись к стене.
Я поднял ее узел и властным движением подхватил под руку:
– Пойдемте, Мулан. Здесь небезопасно, я провожу вас. Надо же, случайно увидел вас, а потом – как эти мерзавцы пошли за вами. И тут раздается ваш крик. Успел-таки. А вы не дали так просто себя обобрать. Браво!
Она, все еще бледная, едва заметно улыбнулась и сделала робкую попытку забрать у меня свой узел, на которую я, естественно ответил категоричным отказом.
Всю дорогу назад она молчала, как набрав в рот воды, и только пугливо озиралась по сторонам. Я одной рукой тащил узел, а другой взял ее за руку, словно ребенка. Она попробовала вяло сопротивляться, но я был настойчив. Я как мог развлекал ее всякими рассказами из жизни, задавал вопросы, но она хоть и внимательно слушала меня, но произнесла все это время не более нескольких слов. Я проводил ее до самой комнаты и сделал ненавязчивую попытку переступить порог следом за ней, однако она проворно захлопнула дверь почти перед самым моим носом. Я и впрямь почувствовал укол обиды и побрел к себе в комнату. Тут же ко мне в дверь постучали. Это был слуга, пришедший снизу.
– Сэр, – сказал он. – Вас у черного входа ожидают два каких-то человека. Очень плохо одетые, сэр…
Усмехаясь, я спустился вниз к ожидавшим меня гостям.
– Ну что, Билл, – сказал я старику в рваном плаще и шляпой на голове. – Вы хорошо постарались. Так что как договаривались – по шиллингу. Забери свой кортик, Митчелл.
Я протянул опасный трофей молодому.
– Прибавьте пару пенсов, – пробасил он. – Рука болит после вас.
Хмыкнув, я выложил требуемую сумму и под многократное количество благодарностей и поклонов опять поднялся к себе.
– Ну что же. Хотя бы лед тронулся, – подумал я. – Не думаю, что теперь она будет шарахаться