Барабаны летают в огне. Петр Александрович Альшевский
свинофермы. До меня он к ним вваливался и понравившейся ему вгонял, а я, как в должность вступил, между Бусиросом и свиньями встал не на жизнь, а насмерть. Он меня даже прибавлением зарплаты прельщал, но я ему сказал, что если он к свиньям соваться не бросит, я о его пороке всем сообщу.
Поняв, что со мной не договориться, он меня уволил, и я звоню на радио, говорю, что взорву их эфир сногсшибательным заявлением, но мне говорят, что о заготовленной мною речи они осведомлены и оболгать достойного человека у меня не выйдет.
Он УКРЕПЛЯЮЩИЙ ЭКОНОМИКУ СОБСТВЕННИК, а ты стремящийся все развалить коммунист!
Конечно, кодла у них одна… я бы на мировой порядок не рыпался, но я за моих свиней переживаю.
К свиньям вы жалостливы, пробормотал Онисифор.
На мясо пожалуйста забивайте, но трахать-то чего, проворчал Саполодис. Свиньи не для того, чтобы люди их трахали!
А мертвая девушка, она для этого? – наполняясь с каждым словом гневливостью, спросил священник.
Да она же трупак, отмахнулся Саполодис. Ее хоть на всю катушку жарь, настроение ей не изменишь.
Она ничего не почувствует, но общечеловеческие нормы вы…
Ой, я кончаю! – вскричал с девушки Ферастулос.
Кончай, но меня не перебивай! – прикрикнул на него Онисифор. – Ну и отребье… а где у вас богобоязненность? Над вами небеса и у них есть глаза. Что бы мы ни делали, мы обязаны осознавать, что Он глядит на нас безотрывно! ПОСТОЯННОЕ ВЫСШЕЕ ПРИСУТСТВИЕ! На вас смотрят, а вы… мертвую девушку вы.
Изъявите охоту – и вам перепадет, сказал Куперидис. Со следующего круга, ладно уж, за мной встраивайтесь.
А наше мнение ты спросил? – недовольно осведомился свинарь.
Мнение неученого плебса меня не колышет, сказал Куперидис.
Ты бы нас не…
Друг друга вы подпитываете, а меня? Для бидонщика среди нас свинарь, для свинаря бидонщик, а мне с кем о своем, об умном, перемолвиться? С ним, когда он к нам примкнет, подобная тупиковость будет для меня в прошлом. Ни с чем не посчитаюсь, но с нами его удержу.
Из эгоистических соображений, пробубнил Саполодис.
От двух утонченных людей и вы скорее, чем от лишь от меня, чего-то дельного наберетесь. А если он с нами, то БЕЗ ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ ЕМУ НАШЕЙ БАБЫ НЕ ОБОЙДЕШЬСЯ. Этот пункт кем-нибудь оспаривается?
Нечего обсуждать, молвил ерзающий на девушке Ферастулос. Он покажет нам член, мы для успокоения убедимся, что он нам ее не разорвет, и пусть себе тыкает.
Действительно, кивнул Куперидис. Мы подозреваем, что у тебя самый обыкновенный, но перед подключением в цикл ты нам его предъяви. Я без замеров – на глаз определю, подпускать ли тебя к нашей крошке. Он у тебя сейчас возбужден?
Эрегированный оценивать легче, сказал Саполодис.
Я не сомневаюсь, что у него такой и есть. Поглядывая, как Ферастулос нашей девочкой обладает, потенции он набрал!
А у меня она,